Хацуми вывернулся и скользнул назад, уходя от удара. Он сделал обманное движение в сторону и едва заметно замахнулся — шиноби-катана описала в воздухе тускло блеснувшую дугу, траектория которой плавно прервалась в самом центре груди Озиса. Озис тут же парировал удар, ответив выпадом, рассекшим кожу на голове Хацуми.
Лезвия мечей пели мелодию смерти, сталь звенела о сталь — враги были равны по ловкости и силе, и пока с небольшими потерями им удавалось парировать яростные атаки. Теперь Хацуми нанес ответный удар и неглубоко ранил Озиса в висок.
В два прыжка приблизившись в Озису вплотную, Хацуми вложил всю силу и ударил рукоятью прямо в лицо Ильхана. Страшный хруст подтвердил, что Хацуми сломал по крайней мере пару зубов врага. Ошеломленный ударом элементал тем не менее нашел в себе силы, почти не целясь, ответить таким же ударом. У Хацуми перед глазами разорвался настоящий фейерверк, когда железный кулак Озиса раздробил его левую скулу.
Наступил момент короткой передышки. Оба бойца сделали шаг назад, тряся головой, пытаясь прийти в себя и восстановиться. Озис почувствовал себя лучше первым и, не тратя времени, бросился с мечом на Хацуми, целясь в грудь. Хацуми успел уклониться — правда, уже без особой мягкости и грациозности, зато достаточно эффективно. Он успел закрыть грудь, но получил довольно глубокий порез бицепса левой руки.
Озис шел в уверенное нападение, обрушив целый град безжалостных ударов на стремительно теряющего силы противника. Хацуми каким-то чудом, инстинктивно удавалось парировать большинство ударов, сталь яростно звенела, слышалось тяжелое дыхание противников. Более чувствуя, нежели видя возможность для контратаки, Хацуми в какой-то момент сделал выпад. Он не промахнулся — лезвие ударилось о лобовую кость Озиса, а затем вошло чуть выше, разрезая кожу на голове. Удар и кровь, тут же залившая глаза и лицо, почти полностью ошеломили элементала. Он продолжал обороняться, но чувствовалось, что он нетвердо стоит на ногах, ощущая боль от вторгшегося глубоко в плоть смертельного металла. Хацуми чувствовал, что наступил перелом в ходе боя: если сейчас окончательно измотать врага, заставить совершить его хоть одну крошечную ошибку, то он выйдет победителем. Всего одну маленькую оплошность, которая станет для Озиса фатальной… И Озис совершил ее!
Каким-то сверхчеловеческим усилием пытаясь отклонить мощный хлесткий удар, направленный в шею, Озис попытался отвести меч Хацуми вверх. Лезвия высекали искры, пыль и мелкая крошка летела от исполосованных ударами стен… Отбивая удар Хацуми, Озис слишком далеко отвел левую ногу, заняв неустойчивое положение. Именно такая мелочь могла решить исход поединка, особенно когда в нем принимает участие отлично обученный некеками.
Край шиноби-катаны описал тусклый полукруг в тени разрушенного коридора и, подобно карающей руке судьбы, глубоко вонзился в левое бедро Озиса. Здание потряс страшный крик — так кричат, должно быть, животные на бойне под не знающим пощады тесаком мясника. Хацуми изо всей силы надавил на рукоять, прокручивая лезвие в глубокой ране с тем, чтобы расширить ее.
Озис, падая, выпустил из рук меч Тана. В отчаянной попытке остановить кровотечение он прижал руки к страшной ране. Нога практически была отрезана от тела — только благодаря мощным мускулам она не совсем отделилась от туловища, и кровь била фонтаном. Хацуми не мог с уверенностью сказать, задета ли главная артерия, но, судя по потоку крови, заливающему плиты пола, это было так.
Вероятно, он еще не осознает, что сейчас…
Хацуми сделал неслышный шаг вперед, держа в руке меч, с которого капала на пол кровь Озиса. Сейчас любые слова были излишни. Банальны. Впустую.
Медленно поднимая меч, Хацуми отступил чуть назад, чтобы сделать мощный замах. Оставалось последнее — отделить голову предводителя Ягуаров от отказывающегося служить тела. Но прежде, чем Хацуми успел опустить меч, Озис вдруг выпустил изуродованную ногу и откатился от места, где стоял Хацуми.
Хацуми внутренне усмехнулся, наблюдая за предсмертной борьбой врага, и сделал несколько легких шагов в сторону лежащего Озиса. Элементал в луже крови валялся лицом вниз, и, пожалуй, не требовалось даже сильного замаха, чтобы нанести последний удар. Ничего страшного, что ему придется бить в спину противника, не увидев его лица. Не привыкать! Большинство тех, кого победил Хацуми, погибли именно так. И прежде, чем Хацуми опустил меч на голову лежащего, Озис резко перевернулся на спину, одновременно уходя с траектории удара, и, подобно стремительной змее, рука Ягуара выбросила вперед смертельный стальной клык.
Меч Тана пробил ребро, прочертив длинную рваную рану в боку Хацуми прежде, чем лезвие наткнулось на кости и проникло глубоко под ребра. Странная боль, подобная уколам тысяч игл, разорвала грудь Хацуми. Дыхание, казалось, режет легкие, как острое лезвие…
Издавая утробное звериное рычание, Озис, вытянув руку с мечом, задыхаясь сам от боли и радости, прокручивал лезвие в груди наколотого на его меч Хацуми.
Хацуми почувствовал, будто лезвие проникло прямо в сердце. Внезапно все тело налилось дикой, нечеловеческой усталостью, руки безвольно опустились. Меч, еще недавно весивший чуть меньше килограмма и казавшийся слишком легким для его руки, тянул к земле. Как будто якорь, брошенный в глубины вод, тащил его ко дну. Дно… Он последний раз вздохнул и осел на плиты пола. Серый туман, потом — вечная чернота…
Линкольн Озис наконец вытащил меч из огромной раны в груди некеками, позволив телу Хацуми в непристойно-отталкивающей позе навсегда упокоиться в углу полуразрушенного коридора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106