Поэтому тебе нужно привести нескольких продавцов.
К счастью, у меня осталось еще довольно много денег после продажи изумруда.
Служанка, расстроенная новостью, с унылым видом подобрав платье леди, вышла из комнаты.
За стенами дворца завывал ветер.
После купания Рохейн села перед туалетным столиком, еле узнавая себя, пока Вивиана с подавленным, скорбным видом расчесывала черные как смоль волосы. Сердце Рохейн от страха готово было выпрыгнуть из груди. Она мягко сказала:
— Я приехала издалека, где обычаи Двора неизвестны. Похоже, это тебя беспокоит. Почему?
— В самом деле, миледи! — воскликнула Вивиана. — Это очень меня беспокоит, больше, чем все темные силы Айи, потому что неведение может вам повредить.
— Вот как? И что же?
— Как на вашей служанке, на мне это тоже отразится. Я переживаю за вас.
— Ты говоришь искренне, хотя не очень тактично. Как могут мне навредить плохие манеры?
Девушка говорила честно.
— Миледи, дело в том, что при Дворе существует определенный элитный круг людей, в котором бытуют свои обычаи и правила. Королевская семья, герцоги и герцогини не принимают участия в этой игре, но очень многие придворные рангом пониже герцогов являются членами этого круга. Исключение составляют только очень старые и очень молодые. Те, кто входит в круг, могут рассчитывать на какое-то положение при Дворе, а остальные имеют очень мало шансов получить хорошую должность.
— Это так ужасно — не входить в круг?
— Конечно. Можно сказать, такая жизнь больше похожа на прозябание. Вы не поймете, о чем я говорю, пока не увидите собственными глазами. Но тогда уже может быть поздно. Если миледи не войдет в круг избранных, она наверняка покинет Двор, и тогда меня отошлют обратно к вдовствующей маркизе. Честно говоря, для меня лучше умереть, чем там жить. Словами невозможно передать, как эта маркиза с нами обращается. Она постоянно находит причину для пощечины, а рука у нее тяжелая.
Рохейн внимательно слушала, уставившись невидящим взглядом в зеркало.
— Расскажи мне еще что-нибудь.
— Вы, миледи, как дочь графа будете сегодня вечером сидеть за столом среди сливок общества.
— Что заставило тебя думать, что я дочь графа?
— Это просто. Поскольку вас величают леди, вы должны быть дочерью герцога, маркиза или графа. А раз имя Тарренис неизвестно при Дворе, то мне кажется, что вы графиня, простите, ваша светлость.
Слова девушки обнадеживали. Вивиана обладала довольно острым умом, несмотря на излишнюю эмоциональность. Судя по всему, во время пребывания при Дворе Рохейн понадобится союзник. Она внимательно изучала в зеркало лицо служанки. Круглое, с ямочками и вздернутым носиком. На щеках яркие пятна румянца, а карие глаза с темными ресницами не подходили по цвету к обесцвеченным волосам. Очень славная девушка. Платье из небесно-голубого бархата на талии стягивал пояс из тисненой кожи, в дополнение к которому был надет специальный пояс с ассортиментом маленьких, но крайне необходимых вещичек: крохотные ножницы, подушечка для иголок и крючок для застегивания пуговиц. Очень популярная и модная часть туалета.
— Я полагаю, что миледи приехала из очень отдаленного места, — продолжала болтать служанка, водя расческой по волосам Рохейн. — Это сразу можно было понять, когда вы поблагодарили герцога за приглашение на обед.
Рохейн почувствовала тревогу.
— Я сделала что-то неправильно?
— Да, миледи, абсолютно неправильно. Приглашение на обед от герцога это приказ. Вы должны были ответить: «Я благодарю вашу светлость за доброту и имею честь подчиниться вашему приказу». Не знаю, что он подумал, получив ответ не по форме, но, кажется, не рассердился, как произошло бы с любым другим придворным.
— Ты сказала, что меня будут презирать и осуждать за то, что я не знаю сложных правил этикета, принятых при Дворе.
— Это в лучшем случае, миледи! Избранные могут повесить или четвертовать за неумение разговаривать на общепринятом языке. Те, кого они осудили, никогда не будут полноправными членами общества. Сюда входит не только простое незнание придворного языка, но и поведение за столом и тому подобное. Этикету можно посвятить целые тома. Но поскольку ваша светлость относится к благородному роду, то я уверена, вы владеете необходимым этикетом, принятым за столом.
— Не стоит быть такой уверенной.
В памяти Рохейн возникли непрошеные воспоминания: обед в доме Этлин, все сидят за столом и руками едят из одного блюда, вытирая жирные пальцы о скатерть. Сианад зажал в руке кусок мяса и рвет его зубами. В качестве тарелок толстые ломти хлеба, чтобы потом обмакнуть их в остатки соуса и съесть.
Рохейн закусила губу. Восхождение от служанки с изуродованным лицом до леди, которую принял герцог во дворце, а потом опять возвращение к позору — нет, это выше ее сил. А что, если на обеде будет присутствовать Торн и станет свидетелем ее унижения?
— Дайнаннцы посещают эти обеды?
— Иногда, миледи, если не обедают в своем зале.
— Ты знакома с кем-нибудь из них?
— Нет, миледи.
— Вивиана, почему придворные настаивают на своих правилах? Этот особый язык, странные обычаи, о которых ты говорила? Зачем все это?
— Мне кажется, для того чтобы показать, какие они умные и какое высокое положение занимают, потому что владеют чем-то таким, о чем простолюдины не имеют понятия. Конечно, люди из более высоких сословий не думают о том, что надо изучать какой-то особенный язык, потому что им не надо доказывать, что они чего-то стоят, таким способом.
— Вивиана, ты умная девушка. Мне кажется, я тебя сначала недооценила. Научи меня всему, чтобы сегодня вечером меня не посчитали изгоем.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143