Все они, как оказалось, выполнили по независимому исследованию, и все, кроме того парня в Корнелле, получили «отлично»; у него оказалась четверка.— Вот и пусть стыдится, — пожала плечами Валерия. — Мэтт, какая разница? Тот продолжал:— После этого я поспрашивал в колледже насчет независимых исследований. Все вели себя так, словно я интересуюсь совершенно несбыточными вещами. Тогда я проверил это в деканате. Мне сказали, что все студенты должны выполнить совершенно одинаковые курсовые, поэтому нет никакого смысла еще и в независимых исследованиях.Коди с набитым ртом пробурчал:— Тогда ради чего же все это затевалось?— Никому из нас эта практика не нужна, — решительно заявил Мэтт. — Это просто потеря времени, а — Бог мне свидетель — времени у нас мало. У Конфетки Доббса на то какие-то свои сумасшедшие резоны — может быть, исследовательская работа.В течение нескольких минут царила тишина. Наконец Фрида сказала:— Я думаю, он этим занимается, потому что это нужно животным. — Она тут же почувствовала себя дурой, но никто ничего саркастического ей не сказал.Мэтт нахмурился.— Единорогам это было нужно, наверное, будет нужно и следующему пациенту. Но нам такое ни к чему. Нам нужны знания о домашних и сельскохозяйственных животных — лошадях и коровах, овцах и козах…— Ну, братишка, — с чувством сказала Валерия, — без дополнительных знаний о лошадях я как-нибудь обойдусь.— А я готов пожертвовать свиньями, — весело добавил Коди.Мэтт раздраженно начал поправлять свою и без того безукоризненную прическу.— Как вы не понимаете? Приобретенный опыт пригодится при работе с другими животными, даже если знания не понадобятся. Все это отражается в вашем дипломе, а наниматели смотрят именно на него. Вы же не можете явиться к работодателю и заявить, когда он поинтересуется вашим опытом: «Ну а еще я работал с единорогами». — Он оглядел остальных. — Представьте себе такое.В чем-то он прав, подумала Фрида. С этой точки зрения эта практика была самой бессмысленной работой за все время обучения в колледже.Но она подумала и о том, чего лишится, отказавшись от практики.— А он говорил, с какими конкретно пациентами предстоит иметь дело?Валерия сказала, явно рассчитывая вызвать смех:— Кентавры и акушерская помощь им. У Конфетки я видела страниц десять рукописных заметок с постскриптумом, написанным студенткой по имени Ли Энн Гаррисон.— Волки-оборотни, — в шутливом ужасе прошептал Коди. Потом он перестал притворяться и сказал просто: — Конфетка, правда, сказал, что он может и отказаться от них, если подвернется работа с крупным рогатым скотом или чем-нибудь еще.— А я должен, — тихо сказал Мэтт, — найти все, что смогу, про дронтов. Можете себе представить работу с животными, которые вымерли?— Это почище чем иметь дело с чисто мифическими существами, — задумчиво сказала Валерия. — Но все-таки, Мэтт, почему ты так завелся?— Эта затея просто смешна, — натянуто ответил тот. — Пользы нам никакой, да и вообще не дело для ветеринарного колледжа.— И это все? — спросил Коди. — Некоторые курсы, которые я слушал, ничем не лучше. Например, доктор Линдсей делает коровам клизмы из кофе или дает оленям марихуану перед операцией.Доктор Клорис Линдсей, коллега Конфетки, проявляла большой интерес к альтернативной и народной медицине. Фрида видела, как она вливала ложку виски в рот новорожденному жеребенку или поила пивом лошадь, у которой были колики. Однако некоторые ее увлечения, вроде акупунктуры, могли дать и практические результаты. Другие ее затеи были просто забавны, но они по крайней мере не сопровождались жестокостью по отношению к подопытным животным. Фрида решила для себя, что обязательно сохранит записи по курсу токсикологии, который читала Линдсей, и постепенно отсеет нелепые предположения и глупости.Мэтт снова провел рукой по волосам, и Фрида впервые осознала, каким стрессом может оказаться стремление во всем быть безупречным.— У меня нет на это времени. Терять время зря я не могу. Я намерен отказаться.— Не уверена, что Конфетка позволит нам прекратить практику, — медленно проговорила Валерия. Можно было отказаться почти от любого из предметов в ветеринарном колледже, но только на последнем курсе: до того все они были обязательны. К тому же обычно такой отказ вел к задержке с окончанием колледжа. Определить, каков статус проводимой Конфеткой практики, было нелегко.— Я знаю, — кивнул Мэтт. — Поэтому я хочу, чтобы колледж заставил его ее прекратить.Сердце Фриды сжалось. Она не знала, что ждет ее впереди, но с того момента, когда единорог изменил для нее свой цвет и позволил обнять себя, она мечтала о продолжении практики.— Ты не можешь это сделать. — Она спохватилась, когда все обернулись к ней. — Я хочу сказать: ты не можешь никому рассказать, что он заставлял тебя оперировать единорога. Ты ведь сам это признал.Валерия с облегчением улыбнулась.— Она тебя поймала, Мэтт. Даже если тебе не нравится, чем занимается Конфетка, что ты можешь поделать?Мэтт медленно и отчетливо произнес:— Я могу написать жалобу декану — на то, что доктор Доббс использует не по назначению учебное время и фонды.На это нечего было возразить. У Конфетки еще не было контракта с колледжем; такого рода обвинение сведет для него на нет все шансы заключить контракт на длительный период.— Я против этого, — медленно сказала Валерия.— Я тоже, — с облегчением заявил Коди.— А ты, Фрида?— Я не уверена, что он делает что-то неправильное, — протянула девушка.— А если бы была уверена, подписала бы жалобу?— Только если ты сможешь доказать это, — вмешался Коди.Валерия кивнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118