— Так кто же из них босс?— Пока не могу понять. — Вилли отошел от двери и тоже стал осматривать отверстие под потолком. — Представить себе не могу, чтобы кто-нибудь из них был в подчинении у другого.— Верно. — Хотя Модести и продолжала говорить шепотом, в ее голосе ясно звучал нескрываемый гнев. — Черт побери, это я виновата в том, что мы все оказались здесь.— Ты? — удивился Колльер. — Ничего не понимаю.— Еще не понял?..Вдруг Модести замерла, и они услышали легкий свистящий звук, исходящий из отверстия. Это длилось не более десяти секунд. Потом звук прекратился. Камера была заполнена облаками аэрозоля. Колльеру вдруг стало страшно. Он увидел, как Модести вздрогнула и быстро закрыла руками лицо. В этот же миг и его лицо стало пощипывать и покалывать. Через секунду пощипывание перешло в зуд, а еще через мгновение — в нестерпимую боль. Вилли Гарвин тоже прикрыл лицо руками.— Слезоточивый газ! — хрипло бросил он. — А может, что-то и похуже…Колльера охватил ужас.— Ради Бога, объясните, что это такое? — воскликнул он, чувствуя, как бесчисленное множество мелких острых иголок впивается в его лицо.— Нервно-паралитический газ, применяемый при разгонах демонстраций. — Модести приблизилась к Колльеру. Из глаз ее уже текли слезы. — Будет очень плохо, Стив…Но он уже не слушал ее. Схватившись обеими руками за голову и низко согнувшись, он громко стонал от боли.Это вещество, больше похожее на аэрозоль, чем на газ, в сущности, не приносило большого вреда организму, но действовало поистине ужасно в момент применения. Даже в небольшом количестве аэрозоль мог сохранять эффективность на полчаса и дольше. Находясь в воздухе, он вызывал временное вытеснение кислорода из легких, лишая человека сил. Но самым главным было его болевое воздействие. Каждый миллиметр кожи лица и головы горел от невыносимой боли, такой острой, словно все нервы были обнажены.Со слезящимися глазами, уже плохо видя, Модести толкнула Колльера на пол и усадила его спиной к стене. Вилли помогал ей. Воздух со свистом вырывался между его плотно сжатых зубов.— Ты можешь… можешь отключиться, Вилли? — выдохнула девушка.Вилли ответил утвердительно.— А как Стив?— Я помогу ему. Сонная артерия. — Голос ее звучал глухо. — Садись между нами. Прямо сиди. Пусть кровь медленно отливает от головы…Колльер слышал свой голос словно со стороны. Он стонал и всхлипывал, но ему на все было уже наплевать. Боль, одна только непереносимая боль… Потом он почувствовал, как руки Модести сжали его шею.Она душит его? Нет… он может дышать. Тогда что же она делает?.. Зачем?..С невыразимым облегчением он почувствовал, как неудержимо опускается в темную пучину беспамятства, оставляя боль позади. Потом все затопила чернота.Модести разжала пальцы. Справа от Колльера сидел Вилли в позе «лотос», положив расслабленные руки на колени ладонями вверх. Он смотрел невидящим взглядом прямо перед собой. В лице его появилась какая-то странная пустота.Модести, находившаяся по левую сторону от Колльера, приняла такую же позу. Ну… сейчас. Самое трудное — это первое усилие, потому что никакого усилия и нельзя делать. Она заставила себя дышать медленнее, не борясь с агонией, а позволяя ей омывать все клеточки своего тела, как вода омывает ячейки раскинутой сети.Через минуту боль как бы отделилась от нее. Она оставалась реальной, ощутимой, но сосредоточилась где-то вне ее тела. Мягко, не напрягаясь, Модести отодвигала ее все дальше и дальше от себя…Наконец она превратилась во что-то совсем маленькое и далекое. Там Модести и старалась ее удерживать. Она могла бы избавиться от нее полностью, но не делала этого. Необходимо было, чтобы какая-то часть ее сознания продолжала воспринимать действительность. Через пять минут восстановится прилив крови к мозгу Колльера, и он станет приходить в себя. И тогда бодрствующая часть сознания Модести заставит ее пальцы снова сжать его сонную артерию, возвращая его в спасительное забвение.А пока ее дыхание было таким же, как и у Гарвина: четыре вдоха в минуту. Открытые, но ничего не видящие глаза с расширенными зрачками закатились, лицо казалось совершенно спокойным и безмятежным.Как статуи, лишенные мыслей и ощущений, Модести и Вилли сидели по обе стороны лежащего без сознания Колльера.
Чьи-то пальцы крепко сжимали мочку его уха. Колльер пробормотал нечто нечленораздельное. Ему не хотелось приходить в себя. В самой глубине сознания роились смутные воспоминания… Сколько раз это было? Шесть? Семь? Наступал момент, когда его начинало неудержимо выталкивать на поверхность, и каждый раз он уже ощущал приближение ожидающей его боли. Но потом что-то происходило. Что? Легкое нажатие. Чьи-то руки на шее. И опять погружение на такую глубину, где эта ужасная боль никак не могла достать его.В ухо вонзился ноготь. Колльер резко дернулся и открыл глаза. Он по-прежнему лежал на спине. Сидящие рядышком на корточках Модести и Вилли с тревогой смотрели на него. Глаза их казались какими-то странными. А, вот в чем дело. Зрачки неестественно огромные, словно в глаза ввели атропин.Память вернулась к Колльеру. Ругнувшись, он сел и осторожно дотронулся до лица.Оно уже не болело. Нервно-паралитический газ, сказал Вилли. Колльер вздрогнул при воспоминании о перенесенной боли. Модести заставила его погрузиться в беспамятство и не приходить в себя все время действия газа. Значит, ему пришлось пережить только самую первую его атаку.— Как долго? — глухо спросил Стив.— Около получаса.— О Боже. — Его передернуло. — Я бы, наверное, совсем сошел с ума.— А мы, в общем, это и сделали, — ответила Модести, улыбаясь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94