– Пригласите их сюда, ко мне. Я охотно попрактикуюсь в немецком языке.
– Вы знаете, милорд, они прекрасно говорят по-английски. Я сию минуту их позову.
В комнату вошли две совсем молоденькие, какие-то круглые, одинаковые девушки. Они робко жались друг к другу, испугавшись, должно быть, внушительных пространств кабинета сэра Гроули.
Очень опрятная нищета была их уделом. Кудрявые черные волосы оттеняли бледные юные лица, не лишенные миловидности и обаяния юности.
– Эмма и Сарра, – представила их Эмили, оставаясь за спиной у девушек.
Лорд Джеймс вышел из-за письменного стола и приветствовал беженок, сказав несколько слов на незнакомом языке. По-видимому, девушки не признали в нем немецкий, так как смущенно и с недоумением улыбались, не произнося в ответ ни звука.
– Я спросил, хорошо ли они доехали, – наконец перевел сам себя сэр Джеймс, обращаясь почему-то к Эмили, как к переводчику.
– Долго ехали… Очень долго… – напряженно ответила мисс Томпсон в наступившей тишине.
– Я спрашиваю, что они думают о погоде, – в очередной раз пояснил лорд свои упражнения в немецком.
– Мы благодарны вам, милорд, за то, что вы позволили нам прийти сюда, – довольно правильно выговорила та, которую представили как Сарру.
– Наши родители благодарны вам за доброту и прием, – подхватила Эмма.
– Ну, что вы, что вы! Не стоит благодарности. Мисс Томпсон присмотрит за вами, разместит, не так ли, Эмили?
– Конечно, сэр, конечно. Я сейчас же займусь девушками. Мы все для них сделаем.
– Добро пожаловать в Гроули-холл. Надеюсь, вам у нас понравится. Осмотрите все, здесь есть, что посмотреть.
– С удовольствием, милорд. Большое спасибо.
– Что-нибудь еще, сэр? – спросила Эмили.
– Нет, нет, – покачал головой лорд и повернулся к столу.
Это был период, когда никто в Европе не знал, как вести себя с Новой Германией. Немецкие эмиссары замелькали на приемах и уик-эндах. У лорда Гроули не было на сей счет твердого мнения, по крайней мере, он ни с кем им не делился.
Задергивая шторы верхних спален, Эмили заметила на дороге, ведущей к Гроули-холлу, три дорогих сверкающих автомобиля. Она бросилась к Питеру Стоуну предупредить о подъезжающих гостях, но тот уже спускался по главной лестнице, отдавая на ходу распоряжения слугам, готовящим прием. Колеса зашуршали по гравию подъездной аллеи и машины одна за другой вкатились на площадку перед домом.
Впереди замер роскошный автомобиль. Это был предмет зависти многих английских денди того времени – темно-коричневый открытый «Майбах». На высоких кожаных подушках заднего сидения полулежала частая гостья сэра Гроули – Эльза фон Мюльц. Проворные молодые люди из других автомобилей подскочили к машине Эльзы и распахнули дверцы по обе стороны. Высокая крупная блондинка, фрау фон Мюльц, ярко выделялась среди сопровождавших ее мужчин. Она властно и коротко распорядилась относительно чемоданов и, кутаясь в роскошное боа, направилась к дому. У двери с обеих сторон уже стояли охранники немецких гостей: крепкие рыжеватые парни в черных, военного покроя рубашках, перехваченных портупеями.
Питер Стоун вышел из дома, приветствуя гостей и подсказывая прислуге кого, куда размещать.
– О, сэр Джеффри, – Питер замер в коротком полупоклоне. – Добро пожаловать в Гроули-холл, сэр!
– Здравствуйте, Стоун, здравствуйте. Сэр Джеймс здоров, надеюсь?
Дверцы подъезжающих и отъезжающих машин захлопали с новой энергией, и к дверям подошел французский посланник месье Дюмон в окружении советников и военных.
– Мистер Стоун, – начал он, как будто с фарсом, – позвольте передать вам глубокую благодарность за заботу в тяжелые, критические для меня часы.
– Добро пожаловать, господин Дюмон, прошу вас! – Питер сдержался, призвав на помощь всю многолетнюю выучку. История с недомоганием месье Дюмона протекала параллельно с болезнью его, Питера, отца. С той лишь разницей, что потертости на ногах француза прошли тотчас, едва он сменил свою тесную обувь, а отец Питера Стоуна в тот же вечер тихо отошел в мир иной от жесточайшего удара.
Питер проскользнул вслед за свитой Дюмона в просторный мрачноватый вестибюль.
– Господа, – обратился он к приезжим. – Будьте любезны, некоторое время подождите здесь. Вас проводят в ваши апартаменты.
Стайка ливрейных лакеев подхватила вещи гостей.
Все здесь знали свое дело. Эмили Томпсон распоряжалась на внутренней лестнице. Ей навстречу, огибая баулы и чемоданы в руках прислуги, поднимался Стивен Бенсон. Кроме небольшого плоского саквояжа у него ничего не было, как и полагается помощнику адвоката.
– О, мистер Бенсон? – оживилась Эмили.
– Мисс Томпсон, – эхом откликнулся Стив, широко и радостно улыбнувшись.
– А вы здесь в качестве кого, мистер? – улыбнулась Эмили.
Она бросила взгляд на его волосы, недлинные, но необычно густые, и на глаза, посаженные очень глубоко. Он еще раз улыбнулся, и она увидела, что лицо его все озарилось, стало взволнованным, но не утратило застенчивого выражения. Она подумала, что он довольно милый.
Стивен Бенсон время от времени упорно делал ей предложения, неизменно отклоняемые ею. Это был хороший малый, легкий и веселый. Но Эмили стоило огромного труда удерживать его в рамках официальных отношений. Стивен подошел вплотную. Тесная площадка между этажами не позволяла надолго задерживаться здесь без риска остановить поток лакеев с вещами гостей.
– Я некоторое время работаю у сэра Джеффри. А вы совершенно не изменились! – он пристально посмотрел на нее, ощущая, как в нем зарождается желание.
Она была стройна, подвижна, полна изящества, обладала необычайной привлекательностью и каким-то романтическим обаянием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97