После того как он предстал перед судом в Великобритании, Пол сказал: «Я считаю, что закон должен быть изменен, как с гомосексуалистами, где совершеннолетним людям позволяется по обоюдному согласию удовлетворять свои наклонности». Естественно, что подобные его заявления не вызывали восторга у японских властей, и во всех просьбах предоставить визу для поездки в Японию ему было отказано. Маккартни был рад оставить эту идею, но его тогдашний менеджер Харвей Голдсмит придерживался на этот счет другого мнения, и «Уингз» все же отправились на гастроли. Голдсмит вспоминал: «Япония была для нас очень важным рынком, и при составлении планов мы рассматривали ее как неотъемлемую часть нашего турне. Пол сказал мне: «Для меня дорога в Японию закрыта», на что я ответил: «Это моя забота». Пол заинтересовался, но промолчал».
К делу было подключено британское посольство в Японии, которое стало уверять японские власти, что Пол Маккартни, кавалер ордена Британской империи, безусловно, является порядочным и законопослушным гражданином. Давление на власти было оказано и со стороны самих японцев. Токийская газета «Йомиури» предложила свою финансовую поддержку в организации серии концертов, в эту кампанию включились и японские менеджеры. «Я свое дело сделал», - сказал Голдсмит.
В своем стремлении выглядеть справедливыми японские власти сдались. И какую благодарность они получили в ответ? Их взору предстало полфунта марихуаны, которую Маккартни даже не удосужился спрятать, а положил прямо сверху в чемодан. Японские чиновники пришли в бешенство, поведение Маккартни вынудило их выйти из себя, что недопустимо по восточным канонам. Несмотря на заявление высших официальных властей, сотрудники службы по борьбе с наркотиками и таможенники были твердо намерены упрятать Пола в тюрьму на долгий срок. И, пока не было принято окончательное решение, они заставили Маккартни серьезно поволноваться.
Ему был присвоен тюремный номер 22, и Пола поместили в бетонированную клетку размером 8x4 фута в сером здании тюрьмы в центре Токио. Он спал на тонком сбившемся матрасе, а для тепла ему выдали тонкое одеяло. Охранники будили его в шесть часов утра, и во время утреннего обхода он должен был сидеть на полу на корточках. Пол вспоминал: «Они кричали мне по-японски: «Номер двадцать два», а я должен был отвечать «да», а не «да, да, да». Так я и делал, я не собирался вступать в противоречия с системой».
На завтрак ему давали морские водоросли и луковый суп. «Не слишком хорошая штука, если привык есть по утрам кукурузные хлопья», - вспоминал он позднее. Затем следовала двадцатиминутная прогулка, а после ленча, состоящего из хлеба с джемом, Пола отводили в отдел по борьбе с наркотиками. Он вспоминал: «Меня отводили в наручниках, а вокруг шеи завязывали веревку, и получалось что-то вроде собачьего поводка. Они хотели знать обо мне все - мой возраст, где я родился, как звали моего отца, каков мой доход». В свою клетку он возвращался в пять часов дня, около восьми ужинал рисом и супом, а в восемь часов выключали свет. Принца самым безжалостным образом выбросили из его дворца. «Сначала я решил, что это варварство, и даже ожидал, что меня могут изнасиловать, - говорил Пол. - Поэтому я спал, повернувшись спиной к стене».
Заключенным в японских тюрьмах разрешают мыться один раз в неделю, а так как его арестовали на следующий день после банного дня, то ему пришлось ждать шесть дней, прежде чем ему разрешили воспользоваться горячей ванной вместе с другими тремя заключенными. В остальное время Пол был вынужден мыться водой из туалетного бачка, расположенного в его клетке. Его тюремный надзиратель Ясудзи Арига сказал: «Это очень гигиенично, потому что в туалете пресная вода». Вегетарианцу Маккартни не разрешалось есть бананы, потому что, как с вполне серьезным видом объяснил Арига, надзиратели могут поскользнуться на банановой кожуре. В просьбе разрешить иметь в камере гитару и магнитофон Полу было отказано, так же как в карандаше и бумаге.
Линда, проживавшая с детьми в отеле «Окура» в номере люкс стоимостью пятьсот фунтов в сутки, пребывала в ужасе. «Я со своей стороны предпринимала различные шаги, но мне все это было не по силам, говорила она, - Ночами я очень плохо спала, так как была слишком возбуждена, и мне удалось сделать очень мало». Впервые за десять лет она спала без мужа, а шесть дней ей вообще не давали свидания с ним. Когда ей все же удалось этого добиться, Пол, как заботливый семьянин, был больше озабочен делами семьи, нежели своими собственными. «Он сказал мне: «Ради меня и детей не падай духом», - вспоминала Линда.
К тому времени Маккартни уже смирился с неизбежностью своей тюремной жизни. «Я действительно думал, что мне придется провести в тюрьме несколько лет», - говорил он. Пол отказался от утреннего хлеба и кофе, которые давали европейцам, так как собирался провести в тюрьме долгие годы, а поэтому следовало привыкать к японской пище. Он стал налаживать отношения со своими надзирателями. «Несмотря на свой грозный внешний вид, они были довольно добродушными», - рассказывал он. Насколько позволял языковой барьер, он подружился с двумя другими заключенными, один из которых был убийцей, а другой, как и Пол, подозревался в употреблении наркотиков. «Мы шутили и распевали песни типа «Baby Face» и «Red Red Robin», а несколько раз меня просили спеть «Yesterday». Я пел, а они аплодировали, и это было так забавно», - вспоминал Маккартни.
Однако его советники за стенами тюрьмы не разделяли подобного легкомысленного отношения и прилагали все усилия, чтобы освободить его.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98