Он взглянул на них и обомлел: "Я понял, что это дело рук Абакумова и Берии. Обложки и подбор самих фото были переделаны так, чтобы меня скомпрометировать в глазах Сталина. Кстати, мне Сталин прямо однажды сказал, что они хотели меня арестовать. Берия нашептывал Сталину, но последний ему прямо сказал: "Не верю. Мужественный полководец, патриот - и предатель. Не верю. Кончайте с этой грязной затеей". Поймите, после этого я охотно взялся его арестовать. За дело".
Жуков приступил к выполнению операции с присущей ему обстоятельностью. Вопрос вопросов - изоляция Берии от возможных сторонников. Командующим Московским военным округом и, следовательно, начальником Московского гарнизона был генерал-полковник П. А. Артемьев. Давний служака в войсках НКВД - МВД, ведавший по своей должности разводом караулов в Москве и охраной объектов в Кремле. Хрущев высказал общее пожелание, как бы убрать генерала с его поста. Жуков конкретизировал - провести в районе Калинина крупное учение войск Московского военного округа, куда и отбыл со своим штабом Артемьев. В должность и. о. начальника Московского гарнизона временно вступил командующий Московским районом ПВО генерал-полковник К. С. Москаленко. Замена одного генерала другим прошла гладко и не вызвала ни малейших подозрений у бериевцев.
В день, назначенный для ареста Берии - 26 июня 1953 года, Москаленко по приказу Жукова заменил офицерами своего штаба часовых в здании в Кремле, где проводилось заседание Президиума ЦК КПСС. Жуков с генералами, введенными в курс дела, - Батицким, Москаленко, Неделиным - затаились в комнате поблизости от зала заседания. По условному звонку они вошли в зал. Писал Жуков: "Берия сидит за столом в центре. Мои генералы обходят стол, как бы намереваясь сесть у стены. Я подхожу к Берии сзади, командую:
- Встать! Вы арестованы.
Не успел Берия встать, как я заломил ему руки назад и, приподняв, эдак встряхнул. Гляжу на него - бледный-пребледный. И онемел". Когда же Берию стали выводить из комнаты, он оправился и начал выкрикивать угрозы и оскорбления в адрес всех присутствовавших. "Но как только мы вышли из зала и он увидел, что охрана в Кремле заменена, то сразу же сник и запросился в туалет", заканчивает Жуков.
Маршал арестовал Берию на глазах соратников, жизнь подавляющего большинства которых прошла в кабинетах. Они впервые увидели военных в действии. Хотя не было излишеств - оружие не обнажалось, поведение Георгия Константиновича не могло не поразить, и очень сильно, штатских. На глазах корректный маршал преобразился, обнаружил навыки унтер-офицера забытой первой мировой войны. Заломил руки, поднял, встряхнул, беглый обыск. И командный, резкий голос! Партийные бонзы наверняка так и не забыли эту сцену до конца дней своих. С этих пор они, по всей вероятности, нередко испытующе вглядывались в лицо Г. К. Жукова, который в считанные годы стал их полноправным соратником - в феврале 1955 года он занимает пост министра обороны.
Получив значительную свободу действий, Г. К. Жуков самозабвенно трудился, попытавшись в новых условиях использовать опыт Великой Отечественной для повышения боеспособности дорогих его сердцу Вооруженных Сил СССР. Ведущих военачальников прикомандировали к Генеральному штабу для изучения и обобщения опыта крупнейших операций той войны. Перерабатывались уставы, совершенствовалась организационная структура наземных сил, авиации и флота. На больших учениях производились взрывы ядерных бомб. Жуков готовил вверенные ему Вооруженные Силы для войны в реальных условиях.
Он решительно требовал освобождаться от груза прошлого, ненужного. Как министр обороны, Г. К. Жуков усматривал только вред в существовании Главного Военного Совета, в который, помимо командующих видами Вооруженных Сил и округов, поголовно входили все члены и кандидаты в члены Президиума ЦК КПСС, и предложил ликвидировать претенциозный и бесполезный орган. Одновременно Жуков настаивал на ликвидации или по крайней мере на преобразовании в совещательные органы пресловутые военные советы в армиях и округах. Военные советы неизбежно вносили сумятицу в систему командования, открывали безграничные возможности для склок, ибо находились в двойном подчинении - Президиума ЦК КПСС и Министерства обороны. Предложения Г. К. Жукова были с негодованием отвергнуты Хрущевым и К°, репутация маршала как недооценивавшего роль партийного руководства в Вооруженных Силах укрепилась.
Жуков подлил масла в огонь действиями, входившими в компетенцию министра обороны. Не требовалось обращения в ЦК КПСС. Он издал приказ No 0090 "О состоянии дисциплины в армии", в котором предписывалось не допускать на партийных собраниях критики политработниками командиров. Это, по мнению министра, подрывало самые основы единоначалия, краеугольного камня любой армии. Виновные в нарушении приказа политработники и члены партии подлежали строгой ответственности вплоть до увольнения из рядов Вооруженных Сил. Как требования, так и предлагавшиеся санкции в отношении нарушителей не выходили за рамки принятого и понятного профессиональному военному. Партократы, естественно, поставили в строку приказ Г. К. Жукову. Ладно, в этом случае речь шла о том, что ставилась под сомнение "руководящая роль" партии в армии. Партократы вызверились на министра обороны, хотя внешне держались как обычно.
Они через призму недоверия и предрассудков следили за каждым шагом Г. К. Жукова при выполнении вверенных ему обязанностей. Ему пришлось наводить порядок в Вооруженных Силах, ослабевших со времен Великой Отечественной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94