Что, если бог Вашанка, разозленный своим поражением, обрушит на
город громы и молнии? Как подумаешь об этом, так будто небо с черными
тучами на нем начинает угрожающе давить на тебя...
Его не оставляло чувство тревоги и беспокойства, однако, поразмыслив,
он решил, что это ликование все же оправданно. Ведь Ильс действительно
оказался победителем, найдя и прекрасно использовав возможность для этого.
Так, может быть, этот самый древний бог Илсигов уже давно готов к...
чему?..
Сталвиг опять был в постели и все еще был взбудоражен таинственностью
и невероятностью всего происходящего.
Так и не сомкнув глаз, он вдруг услышал легкий стук в дверь.
Мгновенный, парализующий волю страх и сомнение охватили все его
существо. С трудом скрывая волнение, он подошел к двери и, не открывая ее,
спросил:
- Кто там?
В ответ послышался тихий голос Иллиры:
- Это я, Альтен, я пришла, как мы и договорились с тобой утром, чтобы
отплатить тебе добром.
Долгая пауза... Потому что в душе у него бушевали самые различные
чувства: растерянность и сомнение, а также смутно зарождающееся
разочарование. Ответа не было так долго, что женский голос продолжил:
- Мой кузнец, как ты его называешь, отправился в храм Ильса, и
вернется лишь утром.
Он с удовольствием поверил бы в то, что это правда, так как уже был
настрои на свидание с ней. Но холодный расчет, подсказавший, что лучше
всего для него будет отказать ей, оказался сильнее желания. А может быть,
подумал он, это Азиуна, которую ее негодный брат-любовник заставил сделать
еще одну попытку проникнуть в дом лекаря, с тем, чтобы с ее помощью он мог
еще раз попытаться пройти сквозь сплошные стены. И тогда, если вмешается
сама смерть, бог Ильс снова будет посрамлен.
Поразмыслив в таком духе, Сталвиг неохотно сказал:
- Ты можешь считать себя свободной от своего обещания, Иллира! Судьба
вновь распорядилась таким образом, что лишает меня одного из самых больших
удовольствий в жизни. А тебе она предоставляет возможность сохранить
верность этому твоему неуклюжему монстру. - С тяжелым вздохом лекарь
закончил: - Возможно, в следующий раз судьба будет ко мне добрее.
Вернувшись в постель и развалясь на овечьих шкурах, он чисто
по-мужски подумал, что для мужчины, который провел ночь с богиней, еще не
все потеряно.
И действительно...
Затем он вдруг вспомнил, с каких нежных объятий этой ласковой
"Иллиры" все начиналось, и почувствовал, что постепенно расслабляется.
Вот тогда он и забылся легким безмятежным сном.

Джанет МОРРИС
ЛЮБИМЕЦ БОГА ВАШАНКИ


На Санктуарий с неимоверной яростью и силой обрушилась дикая гроза,
как наказанье господне местным ворам и бродягам за их неправедные дела. С
небес сыпались градины величиной с кулак. Градом разбило набережную в
гавани, повыбивало стекла в окнах домов по Улице Красных Фонарей, ощутимо
пострадал и храм Ильса, одного из самых почитаемых богов покоренных
илсигов.
Сопровождавшие грозу ослепительно яркие молнии, срываясь с
разверзшихся небес, метались, как угорелые, между ними и вершинами гор,
вызывая в ближайших окрестностях оглушительный гром, треск и всеобщее
сотрясение.
Одна из таких молний, ярко вспыхнув, ударила в купол дворца Принца
Кадакитиса, оставив изображенное огромными иератическими буквами и будто
выплавленное в суровом камне имя бога Вашанки, Бога-Громовержца, отчетливо
видимое издалека.
Другая молния, ворвавшись в окно обнесенного стеной особняка Джабала,
облетела вокруг кресла ручной работы, в котором в этом момент сидел сам
хозяин, чье лоснящееся черное лицо буквально посинело от ужаса.
Пока молния в фантастическом танце носилась между домом работорговца
и помертвевшим от страха городом, некий наемник по имени Темпус занимался
тем, что с риском для жизни объезжал молодого сирского коня. Он перекупил
этого невиданного, серой с серебристым оттенком масти скакуна у человека,
обязанного ему спасением жизни собственного отца.
- Полегче, полегче! - сказал он, обращаясь к коню, резко рванувшемуся
в сторону, в результате чего в лицо Темпусу полетела грязь из-под копыт.
Тот проклял эту грязь, и этот ливень, и то, что после этих занятий с
лошадью придется ему зарабатывать на хлеб насущный. Что же касается этого
жеребца с зверской, как у злого духа, мордой, который то всхрапывая и
упираясь ногами в землю, то резко вскидывая в воздух подбитые железом
копыта, носился невообразимыми кругами, то тут уж пожаловаться было
некому, оставалось лишь тихо подвывать.
Лошадь бешено крутилась под ним и прыгала, а он управлял ее
движением, ослабив поводья и лишь стискивая коленями ее бока, стараясь при
этом вовремя приподняться над крупом. Если работорговцу придется признать
тот факт, что он содержит собственное войско, то подкупленный им наемник
Гирдсман будет разжалован в солдаты. Тогда он и растолкует этому
раскормленному, вонючему, заносчивому купцу Джабалу, что он пропал. Это он
считал своей обязанностью, своим долгом перед Принцем, правителем Рэнканы,
которому клятвенно обещал помогать.
На счету у Темпуса уже двенадцать укрощенных злых духов. Этот,
выделывающий сейчас кренделя под ним, будет тринадцатым.
- Да пропади ты пропадом, - в сердцах выругался Темпус, уставший от
выездки в такую погоду.
Взмыленный конь, тряхнув головой и поведя ушами, выгнул шею и
устремился вперед.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87