ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Очень, очень рисковал Ногарола, поджигая Виченцу – она могла дотла сгореть, ведь большинство построек были деревянные.
Несомненно, пожар спутал карты, но шансы у подесты еще оставались. Нужно было только с умом их использовать. К несчастью, Понцино не отличался быстротой реакции. Он тянул время, вместо того чтобы созвать командиров отрядов и разработать новую стратегию. Не кто иной, как граф, убедил подесту дать приказ выйти за городскую стену, оставив брешь, через которую можно было бы снова проникнуть в пригород, когда пожар стихнет.
Солдаты не повиновались. После четырех лет мелких стычек и полуголодного пайка они не желали сдавать только что завоеванные позиции. Услышав приказ к отступлению, люди взбунтовались. Принялись поджигать дома, еще не охваченные огнем. Стали мародерствовать. Граф и Понцони сами видели, как дюжина их соотечественников – не наемников! – напала на женский монастырь и вплотную занялась монахинями. Вместе граф и подеста зарубили насильников, но не могли же они уследить за всеми!.. Подеста покинул пригород и теперь мрачно ждал, когда его солдаты утолят жажду крови. Надежды на ратную славу таяли с каждой секундой.
Графа Сан-Бонифачо меньше всего волновали бедствия города Виченцы – в конце концов, Виченца поддерживала эту собаку делла Скала. Граф жалел о потерянном времени. Семейство Сан-Бонифачо начало враждовать со Скалигерами еще до прихода к власти Мастино Первого. Юношей граф сражался с первым Скалигером – правителем Вероны. В память врезались темные волосы и резкие, как из камня высеченные, черты Мастино. Но еще ярче помнил граф его глаза – светло-зеленые, с черным ободком вокруг радужки, то были глаза призрака. Казалось, Мастино прошел все круги ада и видел ужасы, о каких простые смертные и помыслить страшились. Граф благословил день, когда его отец, мечом прокладывая себе путь по улицам Падуи, заколол этого ублюдка.
Граф поежился при мысли о нечеловеческой радости, с какой Мастино рубил врагов. Еще каких-то сорок лет назад над полем битвы раздавался адский хохот Скалигера. Точно такой смех был у племянника Мастино; именно он вызывал дрожь сейчас. Стоит промедлить у внутренней стены – и весть о нападении падуанцев достигнет делла Скала. И он придет, и это будет катастрофа. Пес сам по себе ужасен, но всего ужаснее его непредсказуемость.
Появился Ванни Скориджиани, известный как Асденте, или Великий Беззубый. Прозвище это он получил год назад: тогда в Илласи ему мечом рассекли лицо. Ванни выжил. Теперь один только взгляд на обнаженные кости приводил в трепет самого хладнокровного воина.
Ванни ухмылялся – резня в пригороде его совершенно не беспокоила.
– Ишь, как ребята развлекаются! – Раздвоенная улыбка Ванни больше напоминала провал на лице трупа. Из его левого предплечья струилась кровь. – Люблю голландских наемников!
– Они тоже к тебе неравнодушны, – заметил граф, передавая бурдюк.
– Неужели вы не можете их остановить? – простонал подеста.
Асденте пил, умудряясь при этом посмеиваться, и фамильярно хлопал Понцони по плечу.
– Не волнуйтесь. Они славные ребята. Еще час-другой – и притомятся, а притомившись, устыдятся. Тут и берите их теплыми. Они в лепешку расшибутся, чтобы захватить чертовы ворота. – Асденте хмыкнул, выражая презрение к особе подесты. – А Ногарола-то не промах. Не ожидал, что он подожжет собственный город.
– Прихвостень Пса. С кем поведешься… – отвечал граф.
– Пес никогда не опустится до грабежа, – молвил Понцино.
Сан-Бонифачо в душе презирал подесту. Понцони не понимал простых вещей: например, что большинство людей и на войну-то идет ради грабежа. Что всадникам, а тем более пехотинцам бесполезно рассказывать о благородстве и справедливости. Человек поступает в действующую армию, чтобы разбогатеть, а заодно развеяться.
– Простая расчетливость, – произнес Асденте. – Ногароле приходится сражаться. Он лишь мелкая звездочка в созвездии Большого Пса!
Понцино смахнул пот со лба и потихоньку сморгнул несколько слезинок.
– Думаете, горожане нас когда-нибудь простят? Они же нас впустили, а мы их предали!
Ванни взглянул на подесту с нескрываемым удивлением.
– А если и не простят, что с того?
Граф поспешил переменить тему.
– Как вы думаете, они уже послали за подмогой?
Асденте плотоядно кивнул.
– Мои люди видели всадника, скакавшего на запад. Пожар как раз начался. – Он вытер изуродованный рот и сплюнул, что было непросто, без передних-то зубов. Периодически, вот как сейчас, Асденте забывал о своем увечье. – Всадник – совсем мальчишка, – продолжал он. – Мои ребята хотели его схватить, но я им не дал.
– Почему? – изумился подеста. – Чем позднее Кангранде узнает о битве, тем больше у нас шансов на успех!
Ванни Скориджиани в притворном замешательстве опустил глаза долу.
– Эх, синьор, вы не знаете Щенка так, как знаю его я. Несомненно, Щенок храбр, но и безрассуден. Безрассуден! Думает, он неуязвим. Бьюсь об заклад, он выступит сразу, не подготовившись как следует, не разработав план действий. – Смесь клеветы с предвкушением легкой победы сделала двойную улыбку Асденте еще омерзительнее. – Мы его на фарш порубим.
Понцино вытаращил глаза: тон Асденте был таков, что сомневаться в его правоте не приходилось. Если Кангранде явится, они не будут брать его в плен, как предписывает кодекс чести. Они просто убьют его. Совершат убийство. Нет, не они – он, подеста Падуи. Впрочем, он и так уже непоправимо запятнал свою честь.
Граф видел, какая борьба происходит в душе молодого подесты.
– Это будет только благоразумно, синьор Понцони, – произнес он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230
Несомненно, пожар спутал карты, но шансы у подесты еще оставались. Нужно было только с умом их использовать. К несчастью, Понцино не отличался быстротой реакции. Он тянул время, вместо того чтобы созвать командиров отрядов и разработать новую стратегию. Не кто иной, как граф, убедил подесту дать приказ выйти за городскую стену, оставив брешь, через которую можно было бы снова проникнуть в пригород, когда пожар стихнет.
Солдаты не повиновались. После четырех лет мелких стычек и полуголодного пайка они не желали сдавать только что завоеванные позиции. Услышав приказ к отступлению, люди взбунтовались. Принялись поджигать дома, еще не охваченные огнем. Стали мародерствовать. Граф и Понцони сами видели, как дюжина их соотечественников – не наемников! – напала на женский монастырь и вплотную занялась монахинями. Вместе граф и подеста зарубили насильников, но не могли же они уследить за всеми!.. Подеста покинул пригород и теперь мрачно ждал, когда его солдаты утолят жажду крови. Надежды на ратную славу таяли с каждой секундой.
Графа Сан-Бонифачо меньше всего волновали бедствия города Виченцы – в конце концов, Виченца поддерживала эту собаку делла Скала. Граф жалел о потерянном времени. Семейство Сан-Бонифачо начало враждовать со Скалигерами еще до прихода к власти Мастино Первого. Юношей граф сражался с первым Скалигером – правителем Вероны. В память врезались темные волосы и резкие, как из камня высеченные, черты Мастино. Но еще ярче помнил граф его глаза – светло-зеленые, с черным ободком вокруг радужки, то были глаза призрака. Казалось, Мастино прошел все круги ада и видел ужасы, о каких простые смертные и помыслить страшились. Граф благословил день, когда его отец, мечом прокладывая себе путь по улицам Падуи, заколол этого ублюдка.
Граф поежился при мысли о нечеловеческой радости, с какой Мастино рубил врагов. Еще каких-то сорок лет назад над полем битвы раздавался адский хохот Скалигера. Точно такой смех был у племянника Мастино; именно он вызывал дрожь сейчас. Стоит промедлить у внутренней стены – и весть о нападении падуанцев достигнет делла Скала. И он придет, и это будет катастрофа. Пес сам по себе ужасен, но всего ужаснее его непредсказуемость.
Появился Ванни Скориджиани, известный как Асденте, или Великий Беззубый. Прозвище это он получил год назад: тогда в Илласи ему мечом рассекли лицо. Ванни выжил. Теперь один только взгляд на обнаженные кости приводил в трепет самого хладнокровного воина.
Ванни ухмылялся – резня в пригороде его совершенно не беспокоила.
– Ишь, как ребята развлекаются! – Раздвоенная улыбка Ванни больше напоминала провал на лице трупа. Из его левого предплечья струилась кровь. – Люблю голландских наемников!
– Они тоже к тебе неравнодушны, – заметил граф, передавая бурдюк.
– Неужели вы не можете их остановить? – простонал подеста.
Асденте пил, умудряясь при этом посмеиваться, и фамильярно хлопал Понцони по плечу.
– Не волнуйтесь. Они славные ребята. Еще час-другой – и притомятся, а притомившись, устыдятся. Тут и берите их теплыми. Они в лепешку расшибутся, чтобы захватить чертовы ворота. – Асденте хмыкнул, выражая презрение к особе подесты. – А Ногарола-то не промах. Не ожидал, что он подожжет собственный город.
– Прихвостень Пса. С кем поведешься… – отвечал граф.
– Пес никогда не опустится до грабежа, – молвил Понцино.
Сан-Бонифачо в душе презирал подесту. Понцони не понимал простых вещей: например, что большинство людей и на войну-то идет ради грабежа. Что всадникам, а тем более пехотинцам бесполезно рассказывать о благородстве и справедливости. Человек поступает в действующую армию, чтобы разбогатеть, а заодно развеяться.
– Простая расчетливость, – произнес Асденте. – Ногароле приходится сражаться. Он лишь мелкая звездочка в созвездии Большого Пса!
Понцино смахнул пот со лба и потихоньку сморгнул несколько слезинок.
– Думаете, горожане нас когда-нибудь простят? Они же нас впустили, а мы их предали!
Ванни взглянул на подесту с нескрываемым удивлением.
– А если и не простят, что с того?
Граф поспешил переменить тему.
– Как вы думаете, они уже послали за подмогой?
Асденте плотоядно кивнул.
– Мои люди видели всадника, скакавшего на запад. Пожар как раз начался. – Он вытер изуродованный рот и сплюнул, что было непросто, без передних-то зубов. Периодически, вот как сейчас, Асденте забывал о своем увечье. – Всадник – совсем мальчишка, – продолжал он. – Мои ребята хотели его схватить, но я им не дал.
– Почему? – изумился подеста. – Чем позднее Кангранде узнает о битве, тем больше у нас шансов на успех!
Ванни Скориджиани в притворном замешательстве опустил глаза долу.
– Эх, синьор, вы не знаете Щенка так, как знаю его я. Несомненно, Щенок храбр, но и безрассуден. Безрассуден! Думает, он неуязвим. Бьюсь об заклад, он выступит сразу, не подготовившись как следует, не разработав план действий. – Смесь клеветы с предвкушением легкой победы сделала двойную улыбку Асденте еще омерзительнее. – Мы его на фарш порубим.
Понцино вытаращил глаза: тон Асденте был таков, что сомневаться в его правоте не приходилось. Если Кангранде явится, они не будут брать его в плен, как предписывает кодекс чести. Они просто убьют его. Совершат убийство. Нет, не они – он, подеста Падуи. Впрочем, он и так уже непоправимо запятнал свою честь.
Граф видел, какая борьба происходит в душе молодого подесты.
– Это будет только благоразумно, синьор Понцони, – произнес он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230