Я очень хорошо к ней относился. Я даже любил ее. Но, находясь так далеко от дома, я вовсе не хотел перекидываться с ней несколькими словами. А так как я уже звонил ей утром с работы, то решил, что мой сыновний долг полностью выполнен. В любом случае я был жутко голоден и снова прошептал одними губами:
– Где ужин?
Элен подняла свои брови, как бы говоря: «Предлагаешь пойти поужинать? Надо подумать». Затем она прищурила свои глаза, словно озорной чертенок, и сказала в трубку:
– Синтия, кажется, Мэтт пришел.
Она сделала паузу, ожидая моей реакции, которая состояла в том, чтобы я передал ей меню ближайшего ресторана, доставляющего пиццу, и свою кредитную карточку.
– Нет, никого, – ласково сказала Элен в трубку, в то же время показывая мне жестом, как она платит кредитной карточкой. – Я бы услышала. Но сейчас, кажется, звонят в дверь, так что мне надо идти, Синтия. До свидания.
Она уже сделала движение, чтобы положить трубку, но вынуждена была остановиться, потому что моя мама продолжала что-то говорить.
– Нет, думаю, что это не Мэтт, – терпеливо сказала Элен. – Он в последнее время был хорошим мальчиком, и я разрешила ему иметь собственные ключи.
На этом она положила трубку.
– Ты такой ребенок, Мэтт, – сказала она, закатывая глаза. – Не понимаю, почему ты сразу не предложил заказать ужин с доставкой.
– Сегодня твоя очередь готовить, – возразил я. – Ты что, не знаешь, что означает «твоя очередь»?
– Ну да… – начала она, но ее ответ оборвался на полуслове, когда она взяла меню доставки и начала просматривать его. – Похоже, моя очередь заказывать пиццу, так ведь?
Она продолжала читать меню, время от времени произнося вслух название какой-нибудь пиццы, как будто для того, чтобы ощутить ее вкус.
– Уверена, твоя мама догадалась, что ты дома, – сказала Элен, а между тем ее палец застыл над названием «Гавайская мясная». – Меньше всего я хочу, чтобы она начала меня недолюбливать. Ты же знаешь, как для меня важно, чтобы меня все любили. Я не могу уснуть, если знаю, что кто-то думает обо мне плохо, даже если этот человек находится где-то в Англии.
Она легла на диване, потом повернулась и положила голову мне на колени.
– Сегодня я соврала миссис Б. в последний раз.
– Конечно, – ответил я. – Но вспомни эти мудрые слова в следующий раз, когда позвонят мама и папа Томас, и ты захочешь, чтобы я сказал им, что ты в душе.
– Истину глаголешь, мой мудрец, – сказала Элен, имитируя британский акцент. – Я прикрываю тебя, ты прикрываешь меня – такой у нас договор. Но помни, что если нас в один прекрасный день поразит молния за то, что мы врем своим родителям, то обижаться можно будет только на себя.
– А ты долго с ней разговаривала?
– Она собиралась поговорить со мной пять минут, потому что это дорого. Поэтому я перезвонила сама. – Она задумалась на мгновение. – И всего получилось где-то около получаса.
– Ты звонила в Англию и разговаривала полчаса?
Она снова закатила глаза.
– Ты знаешь, сколько это стоит?
– Это всего лишь деньги, Мэтт. Они существуют для того, чтобы их тратить. Если бы их не тратили, это были бы не деньги, а бумажки, которые не имеют никакого смысла.
– Ты и вправду так думаешь?
– Конечно, – сказала она и улыбнулась своей ангельской улыбкой.
Спорить с Элен на эту тему не было смысла. Даже в лучшие времена она редко нарушала свое обыкновение растратить все, что зарабатывала, до последнего доллара.
– О чем вы разговаривали? – спросил я.
– О своем, о женском.
– О каком еще женском? Она не спрашивала у тебя опять, собираемся ли мы заводить детей? Спрашивала или нет?
Моя мама в последнее время пыталась наладить контакт с Элен, потому что решила, что именно она – та девушка, которая родит ей внуков.
Элен засмеялась.
– Ни о чем таком страшном мы не разговаривали. Она просто спрашивала, как ты собираешься отпраздновать тридцатилетие и не планируешь ли ты для этого приехать в Англию.
– Но это будет только в конце марта.
– Женщины любят ко всему готовиться заранее.
– И что ты ей сказала?
– Я сказала, что ты еще сам не знаешь.
– А она?
– Сказала, что ты должен над этим хорошо подумать.
– А что ты сказала по поводу моего приезда к ним?
– Сказала, что попробую тебя убедить, потому что сама хочу увидеть место, которое ты называешь домом. Посмотреть, где ты вырос, познакомиться с твоими школьными друзьями – это должно быть интересно.
– Гм, – произнес я презрительно, хоть мне на самом деле хотелось съездить домой. – А она что сказала?
– Сказала, что мы можем приехать когда захотим. А еще она попросила передать тебе, чтобы ты ей перезвонил.
– Каким тоном она это сказала?
Элен потеряла терпение и бросила в меня подушкой.
– Если тебе все это так интересно, почему ты не поговорил с ней сам?
Она забрала подушку, положила ее себе под голову, взяла телефон, набрала номер и заказала пиццу с доставкой, название которой первым пришло ей в голову. Такого рода болтовня была обычным делом для нашего с Элен ежедневного общения. Эти беседы утомляли, но и развлекали, хотя иногда я чувствовал себя, словно в комедии положений, и задавал себе вопрос: почему у нас с Элен нет нормальных разговоров, как у всех нормальных пар?
– Я сама схожу за ужином, – сказала Элен. – Они говорят, что все будет готово через двадцать минут, но, если я пойду сама, им придется поторопиться: я умираю с голоду.
Элен пошла в спальню за своим пальто. Проверяя на ходу, достаточно ли у нее в карманах денег, она открыла входную дверь и взяла со стола сумку. Неожиданно она остановилась.
– В чем дело? – спросил я, глядя на нее. – Что-нибудь забыла?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78