– Да нет, вовсе нет… – Доктор помолчал. – Послушайте, Елена, я ведь не сказал, что одобряю то, что происходит, я просто пытаюсь объяснить.
На какой-то миг ему показалось, что она снова набросится на него с упреками, но Елена взяла себя в руки и улыбнулась:
– Простите. Просто меня все это так злит…
– Да и меня тоже, поверьте.
Напряжение, которое было между ними в начале разговора, разрядилось.
– Вы знаете, я, пожалуй, все-таки выпила бы чего-нибудь.
– Так чай или кофе?
– А вина у вас нет? Хочется чего-нибудь покрепче. Но если нет, тоже ничего страшного.
– Странное предположение. Есть, конечно.
Айзенменгер вышел на кухню за бутылкой, а когда вернулся, Елена, казалось, окончательно успокоилась.
– Вы знаете, я ведь, собственно, пришла к вам с одним предложением.
Он выжидательно поднял брови.
– До моих знакомых дошли слухи о нашем участии в деле Экснер.
– Вряд ли эти слухи могли оказаться слишком полными, – улыбнулся он.
– Не в этом дело. Недавно слушалось еще одно дело, похожее на это. Женщину уже осудили, но она отрицает свою вину. Сама я еще не ознакомилась с делом, но говорят, что решение суда вызывает большие сомнения.
Несмотря на любопытство, первым побуждением Айзенменгера было отказаться. Не желая делать это слишком резко, Айзенменгер спросил:
– Так вы больше не занимаетесь делами о разводах и наследстве?
– Стараюсь избегать их, – сделав серьезное лицо, ответила она.
– Не могу осуждать вас, – улыбнулся доктор.
Елена, к его радости, ответила на улыбку.
– Я подумала, не согласились бы вы помочь мне в этом деле.
Само по себе предложение было соблазнительным, но в голове Айзенменгера моментально всплыли и другие соображения.
– Я ведь теперь безработный, Елена, и не могу, к сожалению, руководствоваться, как вы, исключительно энтузиазмом.
– Да что вы, клиенты платят! – Тут доктору неожиданно пришла в голову мысль, что Елене очень хочется, чтобы он согласился. – Это состоятельные люди и готовы заплатить разумную сумму.
Айзенменгер задумался. Вернуться к судебной медицине было, безусловно, интереснее, чем делать по пять резекций прямой кишки в день.
– А что Боб?
– Я разговаривала с ним, – нахмурилась Елена. – Он не уверен. Его жена больна, и Джонсон поглощен этим.
Айзенменгер все еще колебался, но тут поймал ее чуть ли не умоляющий взгляд. Впервые в отношении этой женщины к нему промелькнуло что-то, что уже никак нельзя было назвать равнодушием.
Доктор улыбнулся и, подняв бокал, произнес:
– Ну что ж. Почему бы не попробовать?
Они чокнулись и выпили, и было видно, как Елена рада. Возможно…
– Мы с вами ведь собирались сходить куда-нибудь пообедать, помните? Как раз перед тем, как нас прервали.
Она нахмурилась, пытаясь вспомнить.
– А, ну да. Ваша подружка.
– Бывшая подружка, Елена, бывшая.
– Бывшая или настоящая… И не помню, чтобы я поддерживала эту идею, – произнесла она слегка насмешливым тоном.
Он подсел к ней на диван.
– А я не помню, чтобы вы отвергали мое предложение.
– Это правда. – Отпив вина, она поставила бокал. – Я согласна принять это предложение только при условии, что ресторан буду выбирать я. И должна предупредить вас, доктор Айзенменгер, мои вкусы обходятся недешево.
Он тоже поставил бокал и придвинулся чуть ближе к Елене. К его радости, она не отодвинулась. И даже, может быть…
Он коснулся ладонями ее лица и прижал губы к ее губам. Поцелуй показался ему слаще божественного нектара. Она обвила руками его шею; они сидели щека к щеке, и Елена чуть слышно прошептала ему в ухо:
– Я люблю…
И в этот момент раздался телефонный звонок.
Айзенменгер вздохнул, слушая, как разлетаются осколки только что пережитого чудесного мгновения. Они разжали объятия, и Айзенменгер поймал грустную улыбку, промелькнувшую на ее губах. Он снял трубку.
– Да?
– Это Мари. – Ее голос звучал безо всякого выражения и слегка дрожал, как будто ей было холодно. В трубке что-то трещало, этот треск смешивался с уличным шумом, так что Айзенменгер с трудом мог разобрать слова. Видимо, она звонила с мобильника откуда-то из города. Не дав мужу сказать что-либо, она продолжила: – Я вижу, ты с ней. – Тут он уже просто не знал, что ответить, и Мари прошипела в трубку: – С мисс Флеминг.
– Послушай, Мари… – Он взглянул на Елену. Та, услышав имя бывшей подружки доктора, внимательно посмотрела на него.
– Я не возражаю, пускай… Только я знаю, что она будет страдать так же, как страдала я.
– Мари…
– Я поняла, почему всем так плохо с тобой. Ты никого не любишь. Ты не любил меня и не будешь любить ее.
По голосу Мари чувствовалось, что она не в себе. И очевидно, она наблюдала за ними, находясь рядом с домом.
Елена продолжала выжидательно смотреть на Айзенменгера. Он поднялся с дивана.
– Где ты находишься, Мари? Почему бы нам не встретиться и не поговорить по-человечески?
Свободной рукой он отодвинул одну из занавесок на окне. Мари стояла посреди ярко освещенной автостоянки лицом к окну дома, держа в одной руке мобильный телефон.
– Ты всю жизнь влюблен только в одну, не так ли?
Даже на таком расстоянии можно было догадаться, что она дрожит. Елена подошла к доктору и встала рядом.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты думал, я не знаю, но я догадалась, что у тебя всегда была другая. И теперь я знаю, кто это.
– Она стоит в какой-то луже, – с удивлением произнесла Елена.
– Только ей ты хранил верность все это время, – прошептала Мари ему в ухо.
– Я не понимаю, о ком ты говоришь, Мари.
– Уже несколько дней не было дождя, – сказала Елена. – Вокруг все сухо. Откуда взялась эта лужа?
Мари заплакала, голос ее задрожал еще сильнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139