Поравнявшись с колонной, Сойменов включил дальний свет, и это спасло их. Немцы, ослепленные, замешкались. Они не сразу разглядели «эмку», не сообразили, кто едет. И поздно открыли беспорядочную стрельбу: машина уходила уже за поворот.
Стремительно приближалась деревня, она казалась темной, словно вымершей, — ни огонька.
— Может, разведаем? — предложил Глеб.
— Некогда, — отрубил шофер. — Одно у нас, браток, и осталось — скорость.
Справа мелькнули скотный двор и силосная башня.
Избы стояли по обе стороны дороги, несколько поодаль, заслоненные от проезжей части молодыми посадками. Открывшаяся справа незамещенная площадь была забита немецкими войсками. В окнах длинного одноэтажного здания, похоже — школы, горел спет. Четко выделялись фигуры двух часовых на крыльце. На «эмку» никто не обратил внимания.
Снова темнота, безглазые домишки. Большое село, и нет ему конца.
Сойменов съехал вдруг на обочину и затормозил: впереди, метрах в ста, на развилке дорог, у полосатого шлагбаума с привешенным к нему керосиновым фонарем, прохаживались немецкие патрули. Шлагбаум был опущен. По другую сторону его стоял широченный крупповский грузовик, занимая большую часть дороги.
— Так что? — одними губами спросил Глеб.
— Будут пропускать «круппа», и мы с ним.
— А заночует?
— Подождем пока.
— Лучше огородами, а? — просительно произнес писарь. — Уйдем, а?
— Не держу, говорил.
— Пропадать, так вместе.
— Поднимают.
— Ну!
Хороший водитель был Сойменов, и машина у него была хорошая, только не рассчитал он немного — самую малость, полминуты всего-то и не хватило. «Эмка» резко взяла с места, но, разъезжаясь с грузовиком, чуть-чуть задела его крылом. Их отбросило в сторону. Сойменов вывернул руль, но было уже поздно. Солдаты в кузове закричали: «Рус! Рус-машина! Хальт!» Ярко вспыхнул из-за деревьев прожектор. Шлагбаум упал.
Гогоберидзе полоснул очередью по часовым. Ударили автоматы «крупповцев». Раздался треск, «эмка» встала, как конь, присевший на задние ноги на всем скаку. Мотор заглох. Сойменов с залитым кровью лицом рвал скорость. Это было последнее, что заметил Базанов...
А когда очнулся, увидел он нацеленное ему в глаза дуло. Рядом со связанными проволокой руками сидел Сойменов. Труп Гогоберидзе был оттащен в кювет. Их окружили немцы.
— Геноссе комиссар?— весело начал по-русски офицер, дотрагиваясь тросточкой до головы Сойменова.
— Шофер, — ответил Сойменов, мотая головой, чтобы смахнуть кровь, заливающую ему глаза.
— Ты? — обернулся офицер к Базанову.
— Солдат.
— Большевик? Комсомолец?
— Комсомолец.
— А тот? Юде?
— Грузин.
— Гут компания! — засмеялся немец. — Дритте Интернационал !
Казалось, немцы настроены миролюбиво. По знаку офицера молоденький, стройный, с пухлыми девичьими губами ефрейтор начал обыскивать Базанова. Его тонкие пальцы ловко опростали карманы, завернули рукав гимнастерки и сняли часы, сдернули сапоги. Его голубые, окаймленные пушистыми ресницами глаза смеялись. «Плен, — с тоской подумал Глеб, — и даже не ранен. Болван, вот болван!» Ефрейтор забрал часы и нож и подмигнул Базанову.
Солдаты копались в машине, с радостными восклицаниями вытаскивали оттуда съестные припасы. Офицер заставил арестованных встать и повел их под конвоем через деревню, к школе.
Еще недавно здесь была спортивная площадка и ребята играли в футбол. Теперь на поле, огороженном колючей проволокой, находились пленные.
Базанов разорвал рубаху и перевязал Сойменову голову.
— Гогоберидзе жаль.
— Себя жалей, — грубо ответил шофер.
— Думаешь, расстреляют?
— Ничего не стоит. Меня за командира принимают: волосы.
- Может, поискать у ребят ножницы? Иль бритву?
— Поздно, не суетись.
— А что произошло? Ничего не помню.
— Какая разница? Взяли, как котят.
— Гогоберидзе-то выскочил?
— Успел. Ганса одного положил. Я тоже одному врезал. Навалились скопом — и все, отвоевались мы, браток.
Утром привели еще группу пленных, сотни три их собрали на стадионе. За проволокой — автоматчики, охранники с собаками. Приходили солдаты. Смеясь, тыкали пальцами, заставляя пленных снова и снова выворачивать карманы, веселились, отбирая фотографии: «Иван фрау? Капут Иван!» Позднее появился офицер в черном мундире и два солдата с большими сверкающими бляхами на груди. Построили всех, даже тяжелораненых, осмотрели каждого.
— Командирам, комиссарам, жидам, цыганам выйти! — скомандовал офицер по-русски.
Человек двадцать вышло из рядов. Офицер еще раз обошел строй.
— Ты! — показал он кивком головы.
Солдаты выволокли из строя пожилого раненого в очках.
— Ты! Ты! — показывал офицер. — А ты, свинья, ждешь?— остановился он против низкорослого чернобрового и темнолицего сержанта.
— Я русский.
— Снять штаны! Бистро!
Сержант не пошевелился. С двух сторон к нему подскочили эсэсовцы. Офицер, брезгливо морщась, достал из кобуры парабеллум и в упор выстрелил в грудь пленного. Перешагнул через труп и зашагал дальше.
— Ты! — указал он на Сойменова.
— Прощай, — шофер буднично кивнул Базанову и вышел из строя.
Отобранных увели. Остальные остались на стадионе.Прошло полчаса, час, еще час.Припекало солнце. «Воды, воды», — бормотал кто-то сзади Базанова. Бессильно опустился на землю один раненый, сел второй, товарищи положили третьего. Строй дрогнул, пришел на миг в движение. И сразу за
проволоку ворвались охранники с собаками, начали наводить порядок. Раздалось несколько выстрелов.
— Вверх! Вниз! Вверх! Вниз! — кричал дюжий немец, держа за шиворот, бросая на землю и поднимая в воздух молоденького щуплого красноармейца, почти мальчишку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261