А главное, - со мной в непосредственной близости от нее.
Честно говоря, о принципах работы атомного оружия мне было известно только
из школьного курса начальной военной подготовки, но тем не менее меня, как
и любого нормального человека, оказавшегося в такой ситуации, неотступно
преследовала мысль "Сейчас как рванет!".
Грузовик резко повернул. Где то-позади снова послышались выстрелы.
Мне показалось, что завязалась перестрелка. Это уже было интересно -
похоже, и мы совершаем эту прогулку на сон грядущий отнюдь не в
одиночестве.
Звуки выстрелов постепенно стали затихать где-то вдали. Автомобиль на
высокой скорости кружил по улицам, почти не снижая ее на поворотах.
Чувствовалось, что за рулем - водитель-ас.
Я с опаской поглядывал на контейнер, но он был надежно прикреплен к
днищу фургона и лишь слегка покряхтывал на виражах.
Дорога пошла под уклон, потом снова выровнялась, и грузовик
неожиданно остановился. Я опять прижал ухо к стенке. Слышно было несколько
голосов - все они говорили на том же незнакомом мне языке, который тем не
менее, как мне теперь показалось, я сегодня уже слышал.
Вдруг заскрипели отворяющиеся дверцы фургона, и в глаза мне ударил
ослепительный свет. Я зажмурился. Судя по звукам, кто-то забирался внутрь
кузова. Я приоткрыл глаза и, прищурившись, смог разглядеть неясные
очертания человеческой фигуры, приближавшейся ко мне.
Вновь прибывший также заметил меня и издал удивленный возглас. В
проеме показалась вторая фигура. В этот момент первый посетитель выставки
достижений народной бесхозяйственности двинул меня по голове чем-то
тяжелым и холодным. Больно-то как, - только и смог подумать я.

Три пары ног в армейского образца высоких шнурованных ботинках - это
первое, что я увидел после пробуждения.
- Красная Армия всех сильней! - обрадовался я и перевернулся на
спину. Как оказалось - рано. Обрадовался. Ни один из обладателей этой
обуви не носил ни буденовки, ни бурки, ни даже кокарды со звездочкой.
Кроме того, двоих из стоявших передо мной я сразу же исключил из рядов
защитников своей родины по причине их ненашего вида. Очень ненашего. А
третьего - потому, что им являлся не кто иной, как полковник Хмелько. А
он, как мне уже было известно, служил в рядах "жовто-блакитных".
- Журналист, - убежденно заявил толстый украинец своему соседу -
смуглому высокому парню с "калашниковым" в руках. - Я его сегодня утром
видел - бегал у завода, все вынюхивал про товар. С бабой с какой-то.
- "Ничего себе "какой-то"!" - возмущенно подумал я.
Парень перевел сказанное полковником третьему - тоже смуглому, но
пониже и без автомата - зато с кобурой и противогазной сумкой на поясе.
Язык, на котором они говорили, очень напоминал турецкий - мне запомнились
ругательства, произнесенные на нем вчера утром моим сердечным знакомым
Керимом-оглы, - но не был им. По всей вероятности, он просто принадлежал к
той же тюркской группе.
Третий, вероятно начальник, что-то коротко сказал в ответ.
- Что тебе известно? - обратился ко мне переводчик. Акцент у него был
жуткий.
- Ничего, - заявил я. - Ничего не знаю, ничего не видел, ничего
никому не скажу.
- Не скажешь! - заржал Хмелько. - Кончать его надо. Хрен его
расспрашивать - какая нам теперь разница! - повернулся он к переводчику.
Тот перевел все сказанное своему начальнику. Босс в ответ пожал
плечами и произнес лишь какое-то короткое слово. Судя по его интонации,
оно вряд ли означало "накормить".
Переводчик щелкнул предохранителем автомата.
- Не, давай я порешу, - вдруг оживился полковник. - Страсть как
какого-нибудь москаля шлепнуть хочется.
Высокий посмотрел на своего шефа, который уже успел отойти от нас на
пару шагов и что-то сказал ему. Тот кивнул. Переводчик молча передал
оружие украинцу. Тот прицелился мне в живот.
- И не стыдно, а, - сказал я ему. - А еще братья-славяне называются.
- Салам алейкум, - раздался вдруг позади меня знакомый голос.
- Алейкум ассалам, Рамиз, - радостно откликнулся начальник.
- Фархад-джан, - я увидел спешащего мимо меня Фаталиева. Подойдя к
предводителю всей этой шайки, он обнял его, и оба они расцеловались.
Хмелько неохотно опустил автомат. Кончив целоваться с Фархадом,
Фаталиев подошел к полковнику и пожал ему руку. Затем он обратил внимание
и на меня.
- Кто это? - удивленно спросил он толстяка.
- Да, журналист, - неохотно ответил тот. - В машине с товаром
прикатил.
- В машине? - удивился Фаталиев. - Как же ты туда попал, джигит? -
обратился он ко мне.
- Да пошел ты на ..., черножопый, - разозлился я. К этому времени я
уже начал понимать суть происходящего и даже догадался о своем
местонахождении. Это был подземный гараж новой гостиницы, построенной
турками.
Со своего места мне хорошо было видно группу таких же смуглых людей в
защитной форме, как раз в это время с помощью каких-то механизмов
выгружавших контейнер с, теперь в этом уже не было никаких сомнений,
боеголовкой из фургона. Рядом суетилось еще несколько с какими-то кабелями
в руках.
Судьба моя была мне совершенно ясна, и я не собирался перед смертью
рассыпаться в любезностях перед всей этой сворой иностранных бандитов.
- Сука, - по-русски выругался главный инженер и пнул меня ногой. - А,
теперь все равно - изделие-то все равно теперь наше! Все, п...ц пархатым!
Кончай его, - он махнул толстяку рукой и пошел к фургону.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59