Лейси оборачивается на коротышку-стряпчего и снова слышит:
– Садитесь.
Расправив фалды, актер садится на стул. Воцаряется молчание. Стряпчий по-прежнему сверлит посетителя глазами.
Обескураженный актер запускает руку в карман камзола и достает серебряную табакерку. Открывает и протягивает стряпчему:
– Не употребляете, сэр? Из Девайзеса, самый отменный.
Аскью качает головой.
– Тогда, с вашего позволения...
Лейси отсыпает две щепотки табака в ямку под большим пальцем левой руки и вдыхает, потом защелкивает табакерку и убирает в карман, тут же достает кружевной платочек и утирает нос.
– Ваш клиент сочиняет для сцены и желал бы услышать мой совет?
– Да.
– Хвастать не буду, но лучшего советчика ему не сыскать. Немного найдется актеров, столь же сведущих в нашем искусстве, и даже мои недоброжелатели делают мне честь такими признаниями.
Лейси умолкает, надеясь услышать вежливое согласие, однако стряпчий с похвалами не спешит.
– Позвольте полюбопытствовать, кого же избрал ваш клиент своей музой: насмешливую Талию или, может, горестную Мельпомену?
– Его муза Терпсихора.
– Как вас понимать, сэр?
– Эта ведь она муза танцев, верно?
– Боюсь, сэр, вы обратились не к тому, кто вам нужен. Я не танцмейстер.
По части пантомимы вам больше поможет мой приятель мистер Рич Рич, Джон (1692-1761) – выдающийся английский актер, режиссер и антрепренер, основатель театра Ковент-гарден; работал в жанре театральной пантомимы

.
– Нет, вы-то мне и надобны.
Лейси слегка приосанился.
– Я драматический актер, сэр. Мои таланты ведомы всем лондонским знатокам.
Руки стряпчего все так же скрещены на груди, на губах застыла холодная усмешка.
– А скоро станут ведомы всем знатокам Тайберна место публичных казней в Лондоне, просуществовало до 1783 г.

. Мой клиент сочинил для вас, милейший, новую пьесу. Ее название – «Лесенка да петелька, или Прыг-скок, земля из-под ног». И в этой пьесе вам предстоит проплясать джигу на эшафоте в пеньковом галстуке.
Лицо Лейси вытягивается, но он быстро овладевает собой и выпрямляется на стуле, отведя в сторону трость.
– Что за дерзкая шутка, сэр?
Маленький стряпчий встает и, опершись руками на стол, чуть наклоняется к своей жертве.
– Это не шутка... мистер Браун . Видит Бог, не шутка, бесстыжий негодяй.
Актер как завороженный смотрит в горящие глаза стряпчего: не то изумляется внезапно заполыхавшему в них гневу, не то не верит своим ушам.
– Мое имя...
– Четыре месяца назад в графстве Девоншир вы называли себя Брауном.
Осмелитесь отпираться?
Актер поспешно отводит взгляд.
– Вы забываетесь, сэр. Я ухожу.
Он поднимается и поворачивается к двери. Караулящий у выхода чиновник не двигается с места, однако ухмылка с его лица исчезла. Он вытягивает перед собой руки, в руках у него та самая книга, и теперь видно, что на ее кожаном переплете вытиснен крест. Голос стряпчего звучит сурово:
– Ваши плутни открыты, сударь мой.
Лейси вновь поворачивается к стряпчему и замирает, выпрямившись в полный рост.
– Не пытайтесь пронять меня цветистым пустословием. Давно ли вашего брата за эти кривляния прилюдно драли плетьми речь идет о гонениях на театр в период Английской революции, когда парламентским декретом театры были обречены на снос, а актеры приравнены к бродягам

. Добром прошу, сойдите с котурнов. Вы в храме правосудия, а не на подмостках, где вы привыкли расхаживать в пышной короне из грошовой мишуры и чаровать безмозглых ротозеев своими фанфаронадами. Понятно ли я изъясняюсь?
И снова актер, не вынеся тяжелого взгляда, отводит глаза, тоскливо смотрит в окно, на зеленые кроны, словно ему не терпится выбраться туда.
После недолгого молчания он вновь поворачивается к стряпчему:
– Я желаю знать, по какому праву вы так со мной разговариваете.
Стряпчий вытягивает маленькую ручку и, сверля посетителя глазами, начинает по пальцам перечислять основания, дающие такое право:
– Первое: по наведении надлежащих справок был я уведомлен, что в означенное время вы в Лондоне отсутствовали. Далее, я посетил те места, в коих вы в ту пору пребывали, – проехался по следу двуличного плута. Далее, я располагаю письменными показаниями, подтвержденными присягой и содержащими наиподробнейшее описание вашей наружности, – вплоть до указания на тот самый нарост, который я вижу у вас на левой ноздре. Далее, стоящий позади вас чиновник имел беседу с неким человеком, каковой, в означенное время наведавшись зачем-то к вам домой, узнал, что вы отбыли по своей надобности в западные графства. Спросите, от кого я узнал? От кого как не от вашей жены! Или у столь великого лгуна и супруга преизрядная лгунья?
– Я и не спорю, мне в то время действительно случилось выехать в Эксетер.
– Ложь!
– Можете сами удостовериться. Спросите в «Корабле», что возле собора, – там я и останавливался.
– За каким же делом вы туда отправились?
– Мне был обещан ангажемент... Только ничего не вышло.
– Оставим эти побочности, Лейси. Я еще не все исчислил. Далее, с вами был слуга, валлиец по имени Фартинг. Пустейший малый – такому фартинг и есть красная цена. С собою вы везли особу, путешествующую под видом горничной, – некую Луизу... Ну вот, сэр, вы уж и глаза опускаете. Стало быть, есть отчего. Погодите, вы и не такое услышите. Путешествовал с вами еще один человек, глухонемой слуга вашего мнимого племянника мистера Бартоломью. И слуга этот не канул, как прочие. Он был найден мертвым, и у нас имеется подозрение, что неизвестный злодей, поднявший на него руку, совершил еще одно подлое убийство. Неизвестный лишь до недавних пор, сэр, – теперь же он стоит передо мной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147