Может, ему это понравится, чтобы мы больше не проронили ни слова и…
Подняв свободную руку и повернув ладонь к северянину, Эхомба мягко ответил:
— Симна, я не говорю, что полностью с ним согласен, но, возможно, было бы неплохо, если бы мы тщательнее взвешивали свои слова.
— Значит, большая их часть — попросту мусор? Большая часть из того, что мы говорим, не имеет ни смысла, ни значения или просто никому не нужна, потому что он так думает? Наши слова — пустое сотрясание воздуха, содержащее не больше смысла, чем пение птиц или жужжание пчел? То, что мы говорим…
— Симна, друг мой, замолчи. По крайней мере на некоторое время, — улыбнулся Эхомба.
— Стало быть, ты с ним согласен? — Вспыльчивый северянин не желал оставлять тему. — Ты думаешь, что мы действительно говорим слишком много и ни о чем существенном?
— Извини, мой друг. — Сконфуженно улыбаясь, Эхомба указал на свою голову. — У меня в ушах все еще полно воды, так что я тебя плохо слышу.
Симна уже хотел было ответить, но решил воздержаться. неужели проклятый кот тоже улыбается? Это нелепо. Коты не могут улыбаться. Могут зевать, рычать, шипеть — но не улыбаться. Спрятав свое возражение в дальний уголок памяти, Симна зашагал молча, зная, что может высказать его позже. Чего он, разумеется, не сделал.
Как Алита, так и Эхомба на это и рассчитывали.
XII
Страна, которой правил просвещенный герцог Тирахнар Крестелмар, выглядела настолько же радушной и гостеприимной, насколько Тетсприах оказался вероломным. Через пограничные ворота путешественников пропустили любопытные, но жизнерадостные стражники, заверившие грубоватого любознательного Симну, что в Фане не только никто не попытается изменить его образа мыслей, но всем решительно на эти мысли наплевать.
Упругость походки и блеск в глазах, никогда надолго не покидавшие северянина даже в самые трудные времена, снова вернулись к нему, когда путники приняли приглашение фермера доехать до города Фан на телеге с сеном. Перед этим городом бледнел даже процветающий Тетсприах. Не только здания были более впечатляющими и люди одеты изысканнее, но во всем чувствовался определенный и вполне отчетливый стиль столицы, превосходящей все, что когда-либо видел Эхомба, смотревший вокруг широко раскрытыми глазами. На светского Симну, разумеется, окружающее произвело куда меньшее впечатление.
— Премилый городок. — Он закинул руки за голову и положил ее, словно на подушку, на грудь Алите. Кот не возражал, потому что езда его укачала и он заснул. — Конечно, ни в какое сравнение не идет с Кримак Кариллом, или Бох-Иеном, или даже с Восло-на-Дренеме, но в нем что-то есть. — Симна сделал глубокий вдох, и на его лице появилось удовлетворенное выражение. — Первый признак зажиточного поселения, братец: воздух не воняет.
— Интересно, все ли маленькие королевства, о которых нам рассказывал овцевод, такие же процветающие, как Тетсприах и Фан? — Эхомба с удовольствием рассматривал элегантных людей с разными оттенками кожи и их красивые одеяния. То тут, то там он даже замечал обезьяну, что говорило о более широких торговых связях фанцев по сравнению с замкнутыми жителями Тетсприаха. Несмотря на нарядную и даже вычурную местную манеру одеваться, пастух не стеснялся своей бедной рубахи, юбки и сандалий. Эхомбе никогда не пришло бы в голову чувствовать неловкость из-за подобных вещей. Хотя наумкибы стремились выглядеть приятно и красиво, ни у кого из них и в мыслях не было судить о человеке по его внешнему виду.
— Слезайте, парни, — крикнул фермер со скамейки впереди. — И не забудьте захватить это зубастое черное чудище с собой!
Запустив пальцы в густую черную гриву, Эхомба несколько раз встряхнул кота, и тот сонно заморгал. Алита еще некоторое время потягивался и зевал и лишь после этого спрыгнул с телеги. Фермер предпочел не торопить его, да и пастух тоже. Как бы ни был дружелюбен и ласков бодрствующий кот, в полусонном состоянии он всегда представлял потенциальную опасность.
Заметив необычных размеров кота, несколько разряженных пешеходов остановились и стали на него глазеть. Однако никто не был испуган и никто не смотрел свысока на усталых потных путешественников, никто не отпускал шепотом язвительных замечаний.
— Похоже, что это необычно культурное человеческое сборище, — заметил Алита. — Один тип даже отметил, какой я симпатичный и представительный.
— Видно, все их умственные способности пошли на внешний вид. — Уперши руки в боки, Симна стоял посреди улицы, осматривая окрестности. Средних лет всадник протрусил мимо путешественников, едва взглянув на них, и пока Симна восхищался его развевающимся зеленым плащом, Эхомба с интересом рассматривал устройство кожаной с бронзой сбруи, а Алита глухо зарычал от столь близкого присутствия такого количества легкой добычи. К счастью для всадника, его лошадь не видела кошачьих глаз. — Нужно найти какой-нибудь торговый дом или магазин и пополнить запасы. — Сняв свой мешок, Симна похлопал по нему и приветливо улыбнулся. — Золото хорошо тем, что ничего его не берет. Даже морская вода.
— Я думал, что твой кошель пуст. — Эхомба неуверенно взглянул на друга.
Северянин ничуть не смутился.
— Я не все тебе сказал, Этиоль. Кое-что в загашнике оставлено. Но, — Симна с покорным видом пожал плечами, — куда иду я, туда же следует и мой желудок, а сейчас он даже еще более пуст, чем кошелек. Думаю, у тебя тоже.
Эхомба неуверенно развел руками.
— Я могу долгое время обходиться без еды.
— Только зачем? — Симна покровительственно обнял долговязого друга за плечи. — Я говорю так:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112