— А вы приятно прохладны, — любезностью на любезность отвечал Брат. — Сейчас заговорят мои наши компаньоны. Извините за мы наш язык. Не довольствуясь только язык, мы мы испускаем запахи, выталкиваем между частями компонентов, расцепляя на части мои наши передние части.— Вы звучите, как скрипки и горны, — сравнил Мартин.— Чувствую, это будет нечто дьявольское, — пробормотал Ганс.— Эта правда, что вы всегда вы, — спросил правый шнурообразный голосом резким и скрипящим, делая ошибки при произношении гласных букв.Мартин, Чэм и Ганс обменялись недоуменными взглядами. Мартин раздумывал, не связан каким-нибудь образом этот вопрос с упоминанием дьявола Гансом. Чэму, кажется, удалось ухватить суть вопроса.— Я думаю, он спросил, всегда ли мы остаёмся теми же самыми персонами. Не отбрасываем ли мы руки и ноги, когда нас никто не видит?Ганс скорчил рожу:— Мы всегда одни и те же. Наши тела всегда одно целое, — ответил он.Спрашивающий шнурообразный издал серию сверчкового стрекотания и воздух наполнился обильным запахом чего-то несвежего.— Мы наш гид говорил мы нам это, — сказал Брат. — Это трудно для мы нас представить.— Я понял, — воскликнул Ганс. — Ваш жизненный стиль… ваша жизнь очень отличается от нашей.— Но мы мы можем иметь дружбу, — прочирикал шнурообразный.— Мы уже друзья, — откликнулся Ганс и насмешливо улыбнулся Мартину и Чэму.— Мы мы не нравимся вам? — спросил Брат, тот, что слева.— Мы мы не нравимся никому, — прояснил ситуацию тот, что находился по центру.— Там… откуда мы пришли… — начал Мартин. Ему трудно было подобрать слова. Он глубоко вздохнул, и все Братья тут же сымитировали его вздох. — У нас подобные агломераты… то есть подобное взаимодействие имеет место только у простейших животных и растений.— И насекомых, — добавил Чэм.— Насекомых? — недоуменно переспросил Мартин.— Можно же сказать, что насекомые и создают цветы, опыляя их, не так ли? — сказал Чэм.— Ну это не совсем то, — покачал головой Мартин.— Всё это чушь, — раздражённо произнёс Ганс.— Можно мы мы посмотреть записи таких колоний? — спросил Брат, тот, что первым заговорил с ними.— Конечно.— Вам не нравится все это?— Фактически, я никогда не сталкивался с ними в реальной жизни, — ответил Ганс. Мартин восхитился чёткостью ответа. Он надеялся, что его смысл не исказится при восприятии их новыми партнёрами.— Я мы думаем, вы часть колонии, только индивидуумы большого общества, — сказал все тот же шнурообразный.— Я думаю, он имеет в виду, что мы часть большой социальной группы, — объяснил Чэм. — Интересно будет поговорить с ними на эту тему, когда мы узнаем друг друга получше.— Вы сражаетесь друг против друга?Никто их людей не отвечал долгое время. Затем Мартин сказал:— Нет, как правило, нет. А вы?— Составляющие части могут драться без мы нашего контроля. Не вмешиваться. Это нормально.Ганс сдержал дрожь. Мартин сказал:— Мы играем в игры, проводим соревнования, поддерживаем свою форму. Это тоже виды борьбы, но они не приносят вреда.— Компоненты иногда быть буйными. Не вмешиваться. Это нормально. Они не имеют сознания одни.— Возьми на заметку, Мартин, — пошутил Ганс — Не следует наступать на них.— Мы нам интересно, как мы наши компоненты реагировать на вас.— Нам тоже это интересно, — отозвался Ганс.Лежащий справа шнурообразный коснулся своей «головы» и рассыпался на части. В воздухе запахло уксусом и фруктами. Компоненты, в количестве четырнадцати штук, переплетясь, лежали в куче, похожей на макраме из змей. Медленно расстелаясь по полу, верёвки двигались в разные стороны, пока не достигли людей.Ганс побледнел лицом. Мартин выглядел не лучше.— Вот дерьмо, — прошептал Чэм, но не сдвинулся с места.Верёвки прикоснулись к икрам их ног. Некоторые из них сцепились друг с другом и катались внад и вперёд.— Что это? — воскликнул Ганс.— Это борьба за превосходство на их уровне, — ответил самый разговорчивый Брат. — Это не драка с целью убить. Вы можете называть это — грубая игра.— Ваш английский совершенен, — польстил Брату Мартин, стараясь скрыть свой страх.— Я мы имеем прекрасные компоненты, и счастлив внутренней гармонией.— Примите наши поздравления, — выдавил из себя Ганс.Два агрегата что-то защебетали, зашептали друг другу. В воздухе запахло свежевыпеченным хлебом и серой.Одна из верёвок продвинулась вверх по дрожащей ноге Чэма, переднее щупальце широко растопырилось. Мартин заметил, что когда верёвки собраны вместе, щупальцы сложно рассмотреть.Чэм смог взять себя в руки.— Да, не очень-то у нас совместимая компания, — вздохнул Мартин.— Ну почему, я чувствую себя прекрасно.— Я мы предчувствуем трудности, — сказал Брат. — Мы мы должны привыкать.— Да, мы должны привыкнуть, — повторил Ганс, больше в ответ Чэму, чем шнурообразному.— Ну конечно, — Чэм постарался откликнуться, как можно бодрее. Верёвка по-прежнему медленно ползла по его ноге.— Это не насилие, — уверил шнурообразный.— Хочу поставить вас в известность, — обратился к Братьям Чэм. Его голос звенел и дрожал. — что мы используем имена, каждый из нас имеет своё имя. — Верёвка в это время добралась до груди Чэма и, соскользнув, ухватилась за материал комбинзона.— Ты можешь касаться её, — сказал шнурообразный.— Как мы… какие имена мы можем использовать, обращаясь к вам?— Мы мы это обсудим. Когда каждый из мы нас выучим язык, мы мы выберем себе имя. Меня нас вы можете называть Каменщик. Разобранные верёвки, когда они соберутся снова вместе, вы можете называть Корабельщик. А третьего — Небесный Глаз.— Мы я наслаждаемся наблюдать звезды, — сказал Небесный Глаз.— Как Хаким, — заметил Мартин.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175