Вместо кислоты легкие теперь были наполнены водой. Он кашлянул и вытер лоб.
— Тебя тренируют? — спросил Саварин. Майкл кивнул и проглотил слюну. — Ну, это не повредит.
— В самом деле?
— Тебя учат… сражаться, да? Может быть, даже с сидхами?
Майкл отрицательно покачал головой.
— Нет, меня учат бегать от сидхов.
Саварин нахмурился.
— Когда вернешься к нам? Я хочу тебя кое с кем познакомить.
— Не знаю. У старух есть еще какие-то поручения для меня. Может, попозже.
— Если сможешь, приходи в школу. Это напротив Двора. В центре города. Я ведь не только с новичками вожусь, но и языки преподаю. Загляни ко мне.
Майкл пообещал и ткнул палкой в сторону Полугорода.
— А теперь мне пора возвращаться.
— Вы только посмотрите! — раздался высокий мужской голос в толпе. — Этому ублюдку дали лес!
— Молчать! — крикнул Саварин, махая руками и надвигаясь на толпу. — Расходитесь по домам! Молчать, молчать!
Майкл снова попытался войти в нужный ритм, сначала без особого успеха. Однако через полминуты бежать стало легче. Майкл слышал о втором дыхании, но сам никогда не испытывал этого ощущения. Тело как будто смирилось с положением вещей и делало все от него зависящее.
Солнце стояло высоко, когда он перешел речку и поднялся на пригорок, где ждала его Спарт. Она забрала палку и пронзительным свистом позвала остальных Журавлих.
Кум вышла из хижины, осмотрела Майкла, ощупала ему руки и ноги и энергично тряхнула головой, растрепав пепельно-серые волосы.
— Усгал! Налк! — Она указала на ручей. — От тебя воняет.
— Это несправедливо, — возмутился Майкл.
— Справедливо будет, когда искупаешься, — заявила Спарт. — А потом возьмешься за работу. Кум покажет, что делать.
— Но я устал.
— Ты ведь не без остановки бежал, — заметила она.
Нэр, наблюдавшая из окна, хихикнула и скрылась.
Майкл поплелся к реке и разделся до трусов, и тут в нем пробудилась стыдливость. Он оглянулся. Спарт плела коврик из тростника и не обращала внимания на Майкла. Все же он не решился снять трусы и осторожно шагнул в воду.
Конечно, она оказалась ледяной. Майкл зажмурился. Но выбирать не приходилось — его могли посчитать дураком или трусом. Он бросился в воду с разбега. Ощущение превзошло все ожидания. Вынырнув, он едва дышал, и зубы стучали, как ключ под рукой опытного радиста. И все же лучше было перенести это, чем новые насмешки.
Растирая по телу мутную от слюдяных крупиц воду, Майкл опять уловил пряный запах. По-видимому, таково было свойство воды в Царстве. Он выбрался из речки, чья глубина на стрежне достигала четырех футов, и отряхнул руки и ноги, оставив на берегу следы брызг. Еще мокрый, он оделся, подобрал куртку и пошел к Спарт.
Старуха оторвалась от работы, оглядела Майкла с ног до головы и жалостливо произнесла:
— Только идиоты ныряют в ледяную воду.
Майкл кивнул, не затевая пререканий. Журавлихи вели свою игру, ему в ней отводилась определенная роль.
— Спасибо, — сказал он.
И так продолжалось первые пять дней.
* * *
Майкла заставляли бегать по окрестным лугам с палкой и без палки, иногда одна или две старухи сопровождали его и указывали путь. Журавлихам все было нипочем. Майкл едва не валился с ног, а у них даже не учащалось дыхание. В конце концов он заподозрил, что сидхи и гибриды вообще не знают усталости. Он спросил об этом Нэр, но она только ухмыльнулась.
Вскоре Майкл хорошо изучил окрестности Эвтерпа и Полугорода. Впрочем, было бы что изучать: луга, русло реки, одну излучину и заводь за нею.
Он спросил о Проклятой долине, но Спарт сказала, что всему свое время. Майкл видел дымку за пределами Земель Пакта и иногда различал черные спирали, пронизывавшие оранжево-коричневые облака. Но от Полугорода он удалялся самое большее на шесть миль, а Земли Пакта, как ему думалось, простирались во все стороны по меньшей мере на десять.
Иные упражнения казались нелепыми или предназначенными для издевательств над учеником.
— Пять раз ты не попал в цель, — заметила Нэр, стоя над ним.
Тень Журавлихи пересекала четыре концентрических круга, начерченные на земле в десяти футах от Майкла. Он сидел и кидал камешки, стараясь попасть в центральный круг. За целый час это удалось лишь трижды.
— Вообще-то, раньше я чаще промахивался.
— Еще и слова не доходят! Показывать тебе бесполезно, все растолковывать надо. Пять испытаний. Пять!
Майкл попытался вспомнить случаи, когда его испытывали всерьез.
— Это никуда не годится, — продолжала Нэр. — Ты не видишь, в чем суть испытаний? Тебе все надо объяснять словами. До чего же ты любишь болтовню!
— С нею все-таки понятней. Скажите, что мне нужно уяснить. Я же стараюсь…
— Только головой не работаешь!
Нэр схватила его за руку и заставила подняться на ноги.
— Там не мишень. Это не камешки. Ты не ребенок, и мы не играем в бирюльки.
— Забавно, — усмехнулся Майкл и тут же пожалел об этом. Он сам не знал, что может так завопить, если ему стиснут руку.
— Маленький крикун, хуже, джан вирос… Так что ты понял?
— По-моему… вы стараетесь научить меня как-то по-особому думать. Но ведь я не волшебник.
— От тебя это и не требуется. Как же ты должен думать?
— Уверенно.
— Не только. Как еще?
— Не знаю!
— Мы не пытаемся сделать тебя волшебником — это было бы непростительной глупостью. У тебя нет особых качеств. Но Сидхидарх не похож на Землю. Ты должен узнать его особые качества, почувствовать, как он поддерживает и питает нас. Это не передать словами. Слова извращают знание. И нам приходится тормошить тебя, чтобы ты смог хоть что-нибудь увидеть. Тысячи лет назад сидхи вернули людям язык, но не объяснили его разрушительные свойства.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118