А мы с Майком взялись за телефон. Потом
позавтракали и сидели, сложа руки, пока портье не позвонил, что нас желает
видеть мистер Ли Джонсон.
Ли Джонсон оказался энергичным человеком высокого роста, не слишком
красивым, привыкшим говорить кратко и деловито. Мы сообщили ему, что
предполагаем сделать фильм. У него загорелись глаза. Как раз по его части.
- Дело обстоит не совсем так, как вы думаете, - сказал я. - У нас уже
готово процентов восемьдесят.
Он поинтересовался, зачем мы в таком случае обратились к нему.
- У нас отснято свыше двух тысяч метров пленки "Труколор". Не
трудитесь спрашивать, где и когда мы ее получили. Но лента не озвучена.
Нам нужно ее озвучить и кое-где ввести диалог.
Он кивнул.
- Это нетрудны. В каком состоянии лента?
- В безупречном. В настоящее время она находится в сейфе отеля. Нам
нужно доснять некоторые эпизоды, для чего потребуются дублеры. Причем они
должны будут удовлетвориться оплатой наличными - упоминать о них в титрах
мы не будем.
Джонсон поднял брови.
- Это ваше дело. Но если материал чего-нибудь стоит, мои ребята
потребуют, чтобы они в титрах были упомянуты. И мне кажется, у них есть на
это право.
Я согласился с ним и добавил, что платить мы будем хорошо, но с одним
условием: они должны держать язык за зубами до того, как фильм будет
готов. А может быть, и после этого.
- Прежде чем мы будем договариваться об условиях, я хотел бы
посмотреть ваш материал, - сказал Джонсон, вставая и беря шляпу. - Я не
знаю, сможем ли мы...
Я догадывался, о чем он думает. Кинолюбители. Собственное творчество.
Не порнография ли?

Мы набрали коробки из сейфа и поехали в лабораторию Джонсона на
бульвар Сансет. Верх его машины был опущен, и Майк вслух выразил горячую
надежду, что у Руфи хватит соображения купить спортивные рубашки полегче.
- Жена? - равнодушно осведомился Джонсон.
- Секретарша, - ответил Майк не менее равнодушно. - Мы прилетели
вчера вечером, и они пошла купить нам что-нибудь летнее.
Мы явно выросли в глазах Джонсона.
Швейцар забрал у нас коробки, а Джонсон провел нас через боковую
дверь и отдал распоряжение человеку, имени которого мы не разобрали. Он
оказался киномехаником. Взяв у швейцара коробки, он скрылся с ними в
глубине просмотрового зала. Несколько минут мы молча сидели в удобных
креслах, петом Джонсон взглянул на нас, мы кивнули, он нажал на кнопку,
вделанную в ручку его кресла, - и свет в зале погас. Просмотр начался.
Он длился час пятьдесят минут. Мы оба следили за Джонсоном, как кошка
- за мышиной норой. Наконец мелькнули заключительные кадры, Джонсон нажал
на кнопку, вспыхнули люстры, и он повернулся и нам.
- Откуда у вас эта лента?
Я закинул крючок.
- Она снималась не тут. А где - неважно.
Джонсон проглотил крючок вместе с приманкой и поплавком.
- В Европе! Гмм... Германия. Нет... Франция. Может быть, Россия -
Эйнштейн... или Эйзенштейн, как там его фамилия?
Я покачал головой.
- Не угадали. Могу сказать одно: все те, кто снимался в этом фильме и
принимал участие в работе над ним, либо в курсе, либо умерли. Но у этих
последних могут отыскаться наследники... Ну, вы понимаете, что я имею в
виду.
О да, Джонсон прекрасно понял, что я имел в виду.
- Конечно, так надежнее. Лучше не рисковать. - Он задумался, а потом
сказал киномеханику: - Позовите Бернстайна. И еще Кеслера и Мэрса.
Киномеханик вышел, и через несколько минут в зал с Бернстайном,
звукооператором, вошли Кеслер, широкоплечий крепыш, и Мэре, нервный
молодой человек, куривший без передышки. Джонсон познакомил нас с ними, а
потом спросил, согласимся ли мы еще раз просмотреть наш фильм.
- С удовольствием. Нам он нравится больше, чем вам.
Тут я был неточен. Едва зажегся свет, как ошеломленные Кеслер, Мэре и
Бернстайн набросились на нас с расспросами. Мы отвечали им в том же духе,
как и Джонсону, но нам было приятно, что фильм произвел на них
впечатление, и мы так и сказали.
Кеслер чертыхнулся.
- Хотел бы я знать, кто оператор. Черт побери, таких съемок я не
видел со времен "Бен-Гура", только это еще лучше.
- На это я могу вам ответить. Снимали ребята, с которыми вы сейчас
беседуете. Спасибо на добром слове.
Они все четверо недоверчиво уставились на нас.
- Верно, - сказал Майк.
- Ого! - пробормотал Мэре, и все они посмотрели на нас с уважением.
Было очень приятно.
Наконец Джонсон нарушил затянувшееся молчание.
- Ну, а что дальше?
И мы перешли к делу. Майк, как обычно, сидел прищурившись и молчал,
предоставляя мне самому вести переговоры.
- Мы хотим его полностью озвучить.
- С большим удовольствием, - сказал Бернстайн.
- Понадобится десяток дублеров, очень похожих на актеров, которых вы
только что видели.
- Это просто, - уверенно заявил Джонсон. - В Центральном архиве
имеются фотографии всех, кто хоть раз появлялся на экране начиная с
девятьсот первого года.
- Я знаю. Мы туда уже заглядывали. Значит, тут затруднений не будет.
Но по причинам, о которых я уже говорил мистеру Джонсону, им придется
обойтись без упоминания в титрах.
- И улаживать это, конечно, должен буду я! - простонал Мэре.
- Вот именно, - отрезал Джонсон.
- А как с недоснятыми кусками? У вас есть на примете сценарист? -
спросил Мэре.
- У нас имеются наметки сценария. Их можно привести в рабочий вид за
неделю. Хотите, займемся ими вместе?
Это его вполне устраивало.
- Каким временем мы располагаем?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19