– Эй! Там! В норе! – орет Вася. – Ползи взад! Стреляю!В свете фонаря замечаю впереди, метрах в двадцати, резкий поворот подземного хода на девяносто градусов. Если не успею свернуть – мне конец. О возвращении и сдаче в плен не может быть и речи.– Последний раз говорю: стой… тьфу ты… ползи назад, а то стреляю!Пятнадцать метров до поворота.– Не стреляйте! – ору я во все горло.Двенадцать метров до поворота.– Остановись, тогда не будем стрелять!Восемь метров до поворота.– Не стреляйте!Пять метров до поворота.– Вась, он нас дурит, давай стреляй, уйдет!Два метра до поворота.– Ну, мужик! Пеняй на себя! Стреляю.Вот он, поворот, в метре от меня.Одиночный выстрел.– Вась, левее, в землю бьешь! Глянь, как надо…Автоматная очередь… Но я уже успел свернуть.– Мать твою! Васек, куда он подевался?– Поворот там! Че варежку разинул? Ползи за ним, а я пойду доложу про нору.– Почему я ползи? Ты и ползи.– Я толстый, не пролезу. И к тому же у меня фонаря нет!– Фонарь я тебе отдам…Крики омоновцев стали неразборчивыми. Я уже уполз далеко, и чем дольше вы, ребята, будете препираться, тем меньше у вас шансов меня догнать. И тем больше шансов уйти у тех, кого действительно нужно догонять.Чувствую впереди движение. Я их почти нагнал! Еще один поворот. Да! Вон они! Уже близко.Еще яростнее, еще сильнее работаю локтями. Чужие ноги скребут по земле в нескольких метрах от меня. Они ползут друг за другом, иначе и невозможно. Здесь действительно очень тесно (если Вася, как говорил, толстый, может и правда застрять). С трудом могу приподняться на четвереньки, вправо и влево возможности маневра практически нет.Кто ползет вторым номером? Кто ближайший ко мне? Напрягаю зрение. Перед носом ноги Белого. Последний раз, когда я его видел, у него в руках был меч. За ширмой меча не валялось, и далее по маршруту я его не находил. Значит, меч еще при нем. Учту.Бросаю тело вперед, хватаю Белого обеими руками за стопу, резко поворачиваю. Есть! Перелом лодыжки.– А-а-ай! – вопль Белого.– Ты чего?.. – голос того, кто ползет впереди, дзэнина. Этот голос мне кажется знакомым…Они не слышали, как я ползу, нагоняя их. Слишком спешили, сопели, кряхтели, крики омоновцев разобрать не могли, были уже далеко. Если и ожидали преследования, то от милиционеров, а те, по их расчетам, были еще очень-очень далеко. Я в расчет беглецов не входил. Приподнимаюсь на руках, отталкиваюсь ладонями и наваливаюсь сверху на Белого. Рослый, гад, моя голова упирается ему между лопаток. Белый пытается повернуться на бок. Как я и думал, в правой руке у него меч. Вытягиваю руки вперед, пальцами нахожу шею Белого. Напрягаю пальцы. Белый хрипит. У него есть в запасе три секунды, потом он потеряет сознание, потом умрет.Впереди отчаянное копошение. Дзэнин прибавил темп, уползает, падла, боится и правильно делает.Белый извивается подо мной. Прошла одна отпущенная ему секунда – Вот черт! Белый изловчился, вонзил острие меча в мою раненую ногу. Лезвие порвало джинсы на коленке и давит на мою голень. Больно! А раньше казалось, что нога потеряла чувствительность. Я невольно ослабил пальцы. Белый гулко втянул воздух, вздохнул полной грудью, обрел свежие силы.Вытягиваю шею, зубами ловлю его плечо, сжимаю челюсти. Белый хрипло воет, выпускает меч из руки, и я снова с прежней силой сдавливаю ему горло.Раз, два, три… Белый подо мной обмяк. Четыре, пять, шесть… Аминь! Встретимся в аду.Переваливаюсь через агонизирующее тело, ползу дальше. С правой ногой совсем плохо. На смену недавнему онемению пришла жгучая боль. Впереди вижу еще один поворот. Да, черт возьми, я его вижу хорошо и отчетливо! Кромешная тьма вокруг рассеивается. За поворотом должен быть выход на поверхность. Жалко, я не успел настигнуть дзэнина под землей. Там, наверху, мое положение сильно осложнит покалеченная нога…Ползу за последний поворот, над головой темно-синее небо. Дзэнин убрал несколько досок «с потолка» и выбрался на свет. Он ушел всего минуту-две назад. Земля еще осыпается по краям траншеи.Опираюсь на здоровую левую ногу, помогаю себе руками. Вот я и наверху, на земле. Однако далеко я уполз. Здание, в подвале которого оборудован спортзал, виднеется метрах в ста пятидесяти сквозь остатки ограды вокруг пионерлагеря. А впереди лес, и между березовых стволов мелькнула и исчезла сутулая спина беглеца. Снова показалось, что я его знаю. Где-то я уже видел эту спину. Где? Не помню!Приходится давать беглецу еще одну дополнительную фору. Сажусь на землю, снимаю с раненой ноги кроссовку, выдергиваю шнурки и накладываю некое подобие жгута выше колена.В траве рядом замечаю полутораметровую палку. Очень кстати. Подбираю палку, встаю, опираясь на нее, как на костыль, и продолжаю погоню.Если я и сетую по поводу своего ранения, то лишь для того, чтобы дать выход вполне естественным эмоциям. Внутренне я спокоен. Случилось то, что случилось, нет смысла винить кого-то или впадать в отчаяние, нужно меняться самому вместе с ситуационными изменениями. Когда лисица попадает в капкан, она отгрызает себе лапу и скачет на трех в свое логово зализывать рану. Мне же еще рано зализывать раны. Как телесные, так и душевные…Скачу между деревьев на одной ноге, помогаю себе костылем. Голова слегка кружится, сказывается потеря крови, физические и нервные напряги. Ничего. Я сильный, я в отличной форме. Будучи миллионером, я хорошо кушал и следил за здоровьем. Сдюжу, есть резервы.Уже темнеет, осень как-никак. Дзэнин небось торопит заходящее солнце, полагает, что ночью легче уйти. В принципе он прав, однако ночь – мое время. Я знаю, что настигну беглеца. Иной финал невозможен, вопрос лишь в цене, и моя жизнь в обмен на его смерть – вполне достойная сделка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127