Понимаешь?– Немного.– Я рад, – дед улыбнулся. – Если в тебе видят силача – стань им и отыграй образ в соответствии с общепризнанными канонами – туповатый, прямолинейный, бесхитростный, бабник и так далее.– Дед, представляешь, если бы нас сейчас подслушивали? – улыбнулся в ответ деду молодой человек. – В тайге на заимке сидит якут – не якут, чукча – не чукча, в общем, старый узкоглазый пень, а напротив – солдатик-первогодок. И беседуют они, как два московских интеллигента на кухне.– А представляешь, если бы еще и библиотеку мою в хате отыскали! – засмеялся дед. – Точно в психушку упрятали бы! Или нет! Не в психушку, в кутузку.Дед смеялся, смеялся и внук.– Почему в кутузку-то?– Решили бы, что я диссидентов прячу, кто еще в наше время читает Ницше и Толстого вперемежку со справочниками по электротехнике и трудами по психологии.Смех постепенно сошел на нет, и старик продолжил:– Помимо нескольких образов для жизни ты должен наработать ряд масок-однодневок. Например, очень просто стать на время алкоголиком. Но! Никаких импровизаций! Пару месяцев потрись возле алкашей, научись их манере говорить, раскисать после первой рюмки. Побудь в их шкуре. Дед задумался на минуту.– Неплоха маска женщины…– Женщины?!– Да, женщины. Как еще лучше сделаться невидимым и незаметным? Не раствориться же в воздухе на самом деле! Единственный путь – спрятаться. И лучше всего – не примитивно «под кустом». Там тебя могут обнаружить, понимаешь? Идеально – спрятаться под маской. Нет большей обманки, чем превратиться в женщину. Двигаться, как женщина, говорить, как она, даже думать, как женщина…– Но для этого нужно столько учиться!– Вот именно: «учиться». Не я тебя должен учить! Ты должен учиться сам.– Значит… – Молодой человек посмотрел деду в глаза. – Значит, я…– Да! Ты почти всему у меня научился. Теперь я буду учить тебя учиться. Понял?– Понял, дед…– Не грусти, внук. Всем трудно становиться большими. Ноша самостоятельности многих раздавила. Мне еще придется рассказать тебе множество разных вещей, но…– Но это будут уже не знания, а информация, так?– Ты понял. Я горжусь тобой, внук! * * * …Возле гостиницы «Узкое» я расплатился с шофером и отпустил машину. Дальше мой путь лежал через лесной массив, имеющий место быть между двумя спальными районами – Ясеневом и Коньковом.Я бодро шагал между редких деревьев, время от времени встречаясь с равнодушными собачниками и их любопытными четвероногими питомцами. Я искал места, где можно уединиться на полчасика, и наконец залез в такую чащобу, что хоть кино снимай про белорусских партизан.Ровно через сорок две минуты я снова шагал собачьими тропами. Но это был уже не я, точнее, другой я.Семен Андреевич временно перестал существовать, ему на смену пришла Светлана Андреевна.Да, я стал женщиной! Я был одет, как женщина, я двигался, как женщина, я думал, как женщина. Гардероб из ЦУМа пришелся как нельзя впору, вот только туфельки слегка подкачали.Зато манто выглядело на моих хрупких плечах удивительно элегантно, и паричок мне был к лицу, а газовый шарфик скрыл предательски выпирающий кадык.Может быть, я чуточку, самую крохотулечку переборщил… ой, простите, переборщила с косметикой, ну да ладно, мне можно. Я особа эмансипированная и раскрепощенная. Может быть, я вообще лесбиянка-проститутка, откуда вы знаете? Вот и сумка моя дорожная набита мужскими вещами, на утеху клиенткам, и кошелечек в руках полон «зелени», а на голом теле спрятан хитрый поясок со всякими разными колющими и режущими предметами в дюжине кармашков – атрибуты профессиональной мазохистки, не иначе…На окраине Конькова я стрельнула сигаретку у прыщавого подростка. Юноша проводил меня сальным взглядом. Нормально. Тест сдан.Плавно покачивая бедрами, я подошла к заветному дому и сразу же срисовала «наружку». Три детины в белом «Ауди», чуть поодаль – еще двое на лавочке возле подъезда.Не густо. Сразу видно: мою «чистую» квартиру обложили достаточно грязно, второпях.На меня никто не обратил внимания, даже обидно. Я спокойно зашла в подъезд, вызвала лифт и в тесной кабинке взмыла на высоту семнадцатого этажа.Вот и знакомая дверь скромно блестит потрепанным дерматином. Рядом матово отливает синей масляной краской сейфовая дверь соседа.Я знаю, что соседа нет дома. Сосед работает «челноком». На Коньковском вещевом рынке у него откуплено место, там постоянно стоит племянник, а сам господин «челнок» вечно торчит то в Польше, то в Турции. За массивной сейфовой дверью спрятаны не только скромные апартаменты коробейника, но и все его сбережения, нажитые непосильным трудом.Сосед очень боится воров. Общий балкон с моей «чистой» квартиркой оснащен чуть ли не пуленепробиваемыми стеклами. Балконная дверь не уступает входной по прочности, на окнах стальные жалюзи.Естественно, квартира под охраной милиции. Само собой, сигнализация предельно дорогая и надежная. А ментам из родного отделения сосед продает шмотки по себестоимости. За это блюстители обещали приглядывать за его жилищем и, ежели чего, не оплошать.Я достаю из кошелька отмычку и уверенно подхожу к соседской двери-сейфу. В спину мне упираются шесть пар глаз. Три ухаря курят на лестничном пролете этажом ниже, еще трое дымят на пол-этажа выше.Ребята напряжены, ждут объект, Семена Андреевича, но к Светлане Андреевне в принципе равнодушны. Конспираторы хреновы! Хоть бы пошутили с девушкой за-ради правды жизни, так нет – стоят и пялятся молча, будто воды в рот набрали.Хитрая дверца открывается легко. Я, нервно тряхнув головой, шагаю за порог – и тут, о ужас, блондинистый парик падает на пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127