Потирая руки, чтобы согреться, леди Маргарет поспешила обратно в замок, заранее предвкушая переполох, когда обнаружится исчезновение Эйнсли Макнейрн.
Почувствовав прикосновение чего-то твердого, Эйнсли негромко застонала. С трудом сохраняя равновесие, она попыталась сесть и тут же покачнулась от внезапного приступа тошноты. В голове шумело. Эйнсли никак не могла понять, как она очутилась на твердой, холодной земле, да еще завернутая в одеяло, вместо того чтобы находиться в теплой, уютной постели. В это мгновение ей на глаза попались покрытые грязью сапоги. Отчаянно растирая виски, чтобы отогнать навязчивую боль, Эйнсли с трудом подняла голову и увидела двух мужчин. В одном она тут же узнала Яна Фрейзера. Ужасное предчувствие сжало сердце девушки. Была только одна причина, по которой ее могли увезти из Бельфлера в такую рань и так далеко. Очевидно, эти двое собираются убить ее.
— Куда вы меня завезли? — стараясь сохранять присутствие духа, спросила Эйнсли, переводя взгляд с одного мужчины на другого.
— В укромное местечко к югу от Бельфлера, — объяснил Ян. — Примерно в пяти часах езды.
— Значит, вы направляетесь не в Кенгарвей?
— Ты правильно догадалась. Дело в том, что моя кузина очень невзлюбила тебя, Эйнсли Макнейрн. Ну, сэр де Амальвилль в наших краях новичок и плохо знаком с леди Маргарет. А тебе, я полагаю, известно, что случается с теми, кого она возненавидит.
— Да, известно. Она посылает к ним неповоротливых, глупых кузенов, чтобы они обагрили себе руки кровью!
— Попридержи язык, женщина! Не забывай, что сейчас твоя жизнь в моих руках, — отрезал Ян, побагровев от гнева.
— В твоих руках орудие убийства, вот и все. Ведь у тебя не хватит мужества заявиться к своей кузине, этому исчадию ада, и доложить, что ты оставил меня в живых. Так чего же вы медлите, ты и этот тупоголовый верзила, твой напарник? Делайте, что вам приказано, и уползайте в свое гнусное логово!
К удивлению Эйнсли, на нее набросился не Ян Фрейзер, а его спутник. Очевидно, его подстегнули ехидные нападки девушки. Эйнсли застонала от боли, когда верзила всей тушей навалился на нее и сжал руками горло. Задыхаясь и тщетно пытаясь расцепить массивные ручищи, Эйнсли в то же время старалась нащупать кинжал убийцы. Когда ее пальцы коснулись рукоятки, у девушки вырвался вздох облегчения. Используя тело нападавшего как прикрытие, чтобы Фрейзер не догадался, чем она занята, Эйнсли вонзила кинжал между ребер верзилы и вскоре почувствовала, как остро отточенный клинок вошел ему в сердце. Мужчина застонал и всей тяжестью навалился на девушку. Она оттолкнула его, молниеносным движением выхватив меч, и вскочила, вооруженная и готовая для битвы, прямо перед изумленным взором Яна Фрейзера.
Когда он потянулся за мечом, Эйнсли вся напряглась, моля Бога, чтобы у нее хватило сил удержать в руках тяжелый меч верзилы и умело воспользоваться им. Однако Ян не стал вынимать оружие. Он только переводил недоуменный взгляд со своего мертвого друга на Эйнсли, с грозной решимостью сжимавшую в руках меч. Наконец, выругавшись, бросился к своему коню.
У Эйнсли отлегло от сердца, однако она продолжала сохранять воинственную позу, пока Фрейзер не скрылся из виду. Только тогда девушка опустилась на землю. От слабости у нее подкашивались ноги. Она все еще не могла поверить, что сумела одолеть двух сильных, хорошо вооруженных мужчин. Правда, к счастью для нее, мужчины эти были глупы и трусливы. Однако через некоторое время Эйнсли поняла, что до подлинного спасения еще очень далеко. Она осталась в полном одиночестве в незнакомой местности, имея из одежды лишь одну тоненькую рубашку, а все остальные ее вещи — да и еду тоже — увез с собой этот трус Фрейзер.
Эйнсли взглянула на человека, которого только что убила, и ее лицо исказила гримаса. Теперь, когда угроза для ее жизни миновала, она содрогнулась от того, что была вынуждена сделать. Но Эйнсли отогнала эти мысли. Сейчас перед ней стояла гораздо более трудная задача — выжить.
Превозмогая тошноту, она принялась раздевать мертвеца, надеясь подобрать хоть что-нибудь подходящее для себя. Оторвав изрядный кусок от его тяжелого плаща, Эйнсли соорудила из него и одеяла некое подобие обуви. Скорчив гримасу отвращения, девушка сняла с верзилы чулки, укоротила их до нужного размера, а верх разорвала на полоски, которыми привязала чулки к своим ногам. Завернувшись в плащ, Эйнсли приколола к груди брошь с гербом Фрейзеров. Верзила набросился на нее так стремительно, что даже не успел снять с себя винный бурдюк. Эйнсли с удовольствием отхлебнула вина, подкрепив свои силы, и принялась осматривать окрестности.
Через некоторое время пришлось признать очевидное — Эйнсли не имела ни малейшего понятия о том, где находится. Ян Фрейзер сказал, что они увезли ее на юг от Бельфлера. Это означало, что девушка очутилась значительно ближе к неспокойным землям между Шотландией и Англией, чем бы ей хотелось.
Эйнсли закрыла глаза, с такой силой сжав кулаки, что впилась ногтями в ладони, и несколько раз глубоко вздохнула. Ей предстояло принять решение, руководствуясь не сердцем, а логикой и инстинктом. Возможно, самым разумным было бы возвратиться в Бельфлер, но девушка понимала, что надлежало вспомнить о верности собственному клану. Ее страсть к Гейблу де Амальвиллю должна отступить.
Даже если идти по прямой, до Кенгарвея в два раза дальше, чем до Бельфлера. У нее нет ни подходящей одежды, ни коня. Нет оружия, пригнанного по ее маленькой ручке, нет никакой еды, лишь полупустой бурдюк. До Кенгарвея несколько дней тяжелого пути.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103