Николас пришел в себя и бросился в атаку.
— Кто командует войсками, которые бесстыдно осадили меня? Это не твой отец. Я так и не услышал его воплей и не видел его сквозь амбразуры.
— Если бы ты прекратил трусливо прятаться и вышел бы на свет, то увидел бы моего отца. И Реймонда тоже.
— Реймонд! — величал Николас, и лицо его покрылось пятнами. — Реймонд! Предатель. Он готов был прикончить тебя за кусок твоей земли, но стоило измениться ситуации, как он надулся, точно дохлая рыба.
— Реймонд никогда бы не убил меня, — произнес Уильям с присущей ему уверенностью. — Реймонд — мой друг.
— А Чарльз? — В голосе Николаса проскользнула нотка зловещего веселья. — Разве ты не видел Чарльза в моем крепостном дворе? Ведь Чарльз — твой друг?
— Его там не было. — Уильям задумался над этим. — Что-то с ним случилось.
— Он валяется под кустами утесника, истекает кровью и умирает, — жестко произнес Николас. — Я знаю всех. Я знаю все. Я знаю, что ты послал его к отцу, чтобы тот пришел к тебе на выручку. И я подстроил Чарльзу небольшое происшествие.
Уильям без боевого клича прыгнул на Николаса. Обойдя его боевую стойку, он разрезал ему щеку и перепрыгнул через Николаса, как через прыгалки. Взбежав вверх по лестнице, чтобы оказаться вне досягаемости Николаса, Уильям дал ему совет:
— Держи меч немного выше. Неужели мой отец тебя ничему, не научил?
Сжав губы от боли, Николас прохрипел:
— Он научил меня не попадаться дважды на одну и ту же удочку.
— Не знаю, удастся ли тебе это. У тебя в руках меч, предназначенный для мужчины, а мускулов для того, чтобы сражаться им, нет.
Следя за тем, как боль исказила лицо врага, Уильям произнес:
— Неужели ты впервые увидел кровь, милый мальчик?
Налившиеся яростью глаза Николаса приобрели тот же цвет, что и красная струйка, стекающая с его подбородка:
— На моем лице — да, ублюдок.
Николас бросился за Уильямом вверх по лестнице, в бешенстве сжав меч что есть силы, и Уильям нарочито медленно отступил назад:
— Забудь о своем лице, — тихо сказал он. — Оно тебе больше не понадобится.
Бросок вперед замедлился, и Уильям хохотнул:
— Значит, ты не нашел того, что искал в своей темнице?
— Как ты узнал, что я спускался в темницу? — спросил Николас.
— А куда же еще бросится искать свободу бесхребетный червь?
— Зря я доверился этой суке, которую ты называешь своей женой.
Он отступил. Из-за неловкого движения под тяжестью кольчуги Николас покачнулся назад и замахал руками, чтобы удержать равновесие, после чего выпрямился.
Уильям ждал, иронично следя за ним.
— Доверился ей?
— Когда она попросила не сажать тебя вместе с ней, потому что знала, что ты найдешь выход.
Камень откололся от края лестницы под его ногой и полетел вниз.
— Что я найду выход? — недоверчиво произнес Уильям. — Ты ошибаешься, милый мальчик. Это Сора нашла выход из твоей безнадежной тюрьмы, а не я. Мне только оставалось сдвинуть этот чертов булыжник, да и это удалось проделать лишь с ее помощью.
— Да уж, зато бросили там Бронни, как использованную тряпку.
— Он ранен, — вспыхнул Уильям. — Его ранил ты.
— Но мне казалось, что любой человек с обостренным чувством чести найдет способ спасти мальчишку от неминуемой смерти. Перевязали-то вы его на славу. Мне как-то неловко было доставать нож и перерезать ему…
На этот раз Николас оказался подготовленным к выпаду. Он парировал его и направил свой клинок в сердце Уильяма, но Уильям ушел от атаки. Сознание того, что он поразил-таки плоть, доставило Николасу удовлетворение, ибо острие достигло цели, однако он был взбешен, что Уильям сражается, как привидение.
Уильям стер каплю крови с груди.
— Сора будет очень расстроена из-за тебя, Николас. Мальчик ей понравился.
— Она расстроится еще больше, когда я тебя прикончу.
— Я жду — без щита, без доспехов и без шлема.
Уильям широко развел руки, занимая пространство вокруг себя.
— Ты говоришь, что у тебя есть преимущество, но не нападаешь.
— Я побеждал тебя во всех битвах, в которых мы сразились с тобой.
— Болтай, болтай.
— Побеждал!
— Только потому, что я не знал о твоем участии в этих битвах.
Уильям схватил короткий клинок, и поднятое острие его тускло и угрожающе сверкнуло.
— Такие битвы я всегда буду выигрывать, — торжествующе-насмешливо улыбнулся Николас.
— Нет. Ты забыл первое правило боя.
— Это что еще такое?
Осторожно подкрадываясь, Николас приблизился к Уильяму, и глаза того сверкнули от радости. Он улыбался, как самоуверенный мальчишка, приглашая своего врага подойти ближе, но пятка его вдруг сорвалась со ступени. Руки яростно замелькали в воздухе, он затанцевал, пытаясь удержаться на месте, и с победоносным воплем Николас бросился на него. Меч Уильяма сверкнул с быстротою молнии и вонзился между подбородком и шеей Николаса. Уильям выдернул клинок, и кровь хлынула потоком. Николас на какую-то долю секунды покачался на месте и тут же рухнул, покатившись вниз по лестнице со все возрастающей скоростью на холодный каменный пол. Уильям теперь уже вполне серьезно сбежал за ним вниз и посмотрел ему в глаза, которые уже были подернуты настоящей смертельной пленкой.
— Первое правило боя, Николас. Теперь вспомнил? Сражения ведутся для того, чтобы их выигрывать.
Все еще смотря на безжизненное тело, Уильям вытер меч и заткнул его за пояс.
Повернувшись, Уильям широким шагом направился к открытому люку темницы и всмотрелся вниз. Ничего не было видно, не доносилось никаких звуков жизни, и Уильям вздохнул. Вытащив факел из укрепления на стене, Уильям помахал им в пространстве отверстия. Далеко на земле он различил абрис тела Бронни, темным пятном выделявшегося на белом известняке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134