— А что вы сделали с Блэйзом?
— Мод накормила его и положила отдохнуть, — терпеливо разъяснила Сора.
— А зачем ему отдыхать? С того момента, как мы вывезли его из Пертрейда, и до тех пор, пока мы не прибыли сюда, он сидел у нас на шее.
Сора засмеялась, как и полагалось, но затем настояла на своем:
— Ролло? Что у тебя за неприятности, ну же?
— Неприятности не у меня. Это… у жены.
— Рука Соры опустилась.
Ролло вздохнул.
— Я боялся, что ты к этому так и отнесешься. Прости, милая, надо было мне это предусмотреть, — но я ведь решил, что она станет поступать во всем, подобно мне. Я просто счел, что она полюбит тебя так же, как я. Она восприимчива, легко уступает, и я мог бы поговорить с ней.
Сора ничего не сказала, и Ролло предпринял еще одну попытку:
— Господи, Сора, она так молода. Она боится слуг. Если бы не помощь старой Луфу, то прямо и не знаю, что бы сталось с нашим хозяйством. Ей страшно разговаривать с матронами так, как это пристало замужней женщине, потому что она боится, что над ней станут смеяться.
Сора сидела, выпрямившись, неподвижно, по-прежнему отвернув от Ролло лицо, и он в отчаянии взмолился:
— Сора, выслушай меня. Алиса все еще играет в куклы.
Сора вздохнула и опустила голову.
— Хорошо. Я не стану обижать ее.
Ролло обнял Сору и поцеловал ее в голову.
— Я никогда не думал, что ты станешь ее обижать. Мне просто хотелось объясниться, возможно, смягчить нанесенное тебе оскорбление. Мы научим ее ценить тебя, сестра.
— Научим ее?
В смехе Соры прозвучал едва уловимый оттенок горечи.
— А почему мы должны учить ее? Почему она не может относиться ко мне как ко всем другим? У меня две руки, чтобы работать; одна голова, чтобы думать, и одно сердце, чтобы любить. Неужели я хуже других женщин? Если бы я, старая, слепая, сидела в кресле, то люди гладили бы меня по головке и сюсюкалась. А теперь они, вместо этого, не обращают на меня внимания и разговаривают поверх моей головы так, словно меня нет рядом, или обращаются со мной, как с дурой.
— Им страшно. Они боятся, что ты владеешь волшебной силой, потому что ты узнаешь их по запаху и по звуку шагов. Им страшно, что ты можешь заглянуть в их души, потому что ты сумеешь поймать их на лжи.
— Это так глупо! Неужели они не понимают, что я могу видеть окружающий мир, лишь слушая, нюхая и прикасаясь? Разве они поступали бы иначе?
— Они просто не задумываются над этим. Особенно Алиса. Но она прекрасная девушка, всегда готовая услужить, трогательно неуверенная в себе. Если бы ты смогла увидеть ее, ты бы поняла это. Она похожа на щенка, сплошные руки да ноги, большие стопы, большие ладони. Моя жена настолько незрела, что у нее еще нет форм.
Что-то в его голосе насторожило Сору.
— Твоя жена? А она действительно твоя жена?
Ролло рассмеялся, коротко и иронично.
— Значит, ты догадалась?
— Благодаря моей волшебной силе, — парировала Сора. — Волшебной силе и твоему отчаянию.
— Неужели это так заметно? То, что она мне не жена?
— Это заметно только мне. Я ведь так хорошо знаю тебя. Как же ты с этим управляешься?
Ролло встал и заходил по комнате взад и вперед.
— Как правило, это не составляет труда. Я еще не посвящен в рыцари и буду жить у лорда Дженнингса до тех пор, пока не завершу свое обучение. Алиса живет в моем главном имении в Пенбридже и изучает то, чем она должна была научиться у своей матери. Когда я дома, то мы спим в разных покоях. Единственная трудность возникает только тогда, когда…
— Когда же, милый мальчик?
— Когда мы должны нанести визит, и хозяева стелят нам общую кровать.
— Ну и?
— Алисе это очень нравится. Она говорит, что со мною ей теплее и удобнее, чем с куклами.
В голосе у Ролло прозвучало столько отчаяния, что Сора не смогла сдержаться и расхохоталась.
— О бедный Ролло. Бедный, бедный Ролло.
Ролло раздраженно дернул Сору за косу и, протопал к столу, схватил краюху хлеба и начал запихивать ее себе в рот.
— Приятные звуки веселья, — раздался голос Дадли из дверей.
— Вот именно, и от этого мне хочется ее задушить. Ролло уставился на давящуюся от смеха сестру с отнюдь не братским раздражением.
— Интересно, производит ли ее смех такой же эффект на Уильяма?
Братья раздумывали над этим вопросом в молчании, пока Сора не выдохнула:
— Еще нет. Гм.
Голос Джона прозвучал сначала озабоченно, а затем обеспокоенно:
— Нельзя ли удержать эту свинью подальше от еды, пока мы все не соберемся здесь?
— Нет, это не в моих силах, — сказала Сора и разразилась еще одним приступом смеха. — Премного благодарна тебе, Ролло. Мне так остро недоставало твоего чувства юмора и так не хватало твоих шуток.
Братья пристально посмотрели друг на друга через ее голову, и Дадли начал жонглировать с небрежной сноровкой двумя пирогами.
— Я жонглирую твоими пирогами с мясом, — предупредил он.
— А ну-ка, прекрати! — произнесла она, приходя в себя. — Ты уронишь их на пол.
— Сначала скажи мне, почему тебе не хватало шуток.
— Дадли, ведь вся прошлая неделя была такой напряженной!
— Собаки истекают слюной.
— Лучше расскажи ему, сестрица, — предложил Джон. — Мясо вылезает наружу.
— Сора фыркнула:
— Я могу позволить себе загубить несколько пирогов.
— Следующие на очереди — куриные ножки.
— Животное! Прекрати! Вся моя жизнь переменилась, мне предстоит выйти замуж, причем за такого жениха, на которого я никогда не надеялась, о котором не могла даже мечтать и которого я не заслужила. Разумеется, у меня есть право на некоторую нервозность!
Жонглирование замедлилось и затем прекратилось вовсе.
— А тебе никогда не стать добрым монахом с такими Ужасными замашками вымогателя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134