Оливия тотчас прижалась к любимому, наслаждаясь его теплом, надежностью, силой. Дувший с моря легкий ветерок заставлял ее еще острее чувствовать свою наготу.— Наверное, плавание может подождать, — шепнула она, лизнув его в выемку у ключиц.— Есть способ совместить одно с другим, — прошептал он, и его губы, скользнув по щеке Оливии, коснулись уголка ее рта. Спустя миг его язык забрался ей в ухо, заставив затрепетать от наслаждения. — Идем. — Он взял ее за руку и повел к воде.И вот ласковые волны стали плескаться у их икр, и Энтони крепко обнял ее, лишив возможности двигаться; его язык глубоко проник ей в рот, так что она тихо застонала от наслаждения. Теперь руки, сжимавшие тело Оливии, стали настойчивыми, ласки страстными.Оливия задрожала — прохладный вечерний воздух обвевал ее разгоряченное тело. Она прижалась к груди Энтони. Он обхватил ладонями ее напрягшиеся ягодицы и прижал к себе, так что его возбужденная плоть скользнула по ее бедру.Она подвинулась, раздвигая ноги, и рукой направила его жезл.— Обними меня за шею.Оливия с готовностью подчинилась, и Энтони, подхватив ее под колени, мгновенно вошел в нее. Его ладони тут же скользнули вверх, к ее ягодицам. У Оливии мелькнула мысль, не наблюдает ли кто-нибудь за ними, за двумя обнаженными любовниками, тела которых сплелись в порыве страсти, но потом ей стало все равно: да пусть они даже окажутся на сцене в окружении зрителей. Обхватив губами его нижнюю губу, как будто это была спелая слива, она принялась покусывать ее и теребить, все сильнее прижимаясь к его чреслам. Он же застыл, прекратив всякое движение внутри ее.Задолго до того, как она достигла пика наслаждения, Энтони разжал руки, и Оливия, разочарованно вздохнув, скользнула вниз.Он тихо рассмеялся, увидев, что она раздосадована.— Не волнуйся, мой цветок. Все лучшее еще впереди.Он вновь взял ее за руку и завел еще глубже в море. Когда вода дошла ей до лобка, он опять крепко обнял Оливию за талию и прижал к себе одной рукой, а другой приподнял ее подбородок и долго смотрел ей в лицо. И вот ее язык ласково коснулся его губ, в ее темных глазах он увидел отражение собственной страсти.Неужели именно такие чувства испытывал его отец к Элизабет Богемской?Поддавшись этой страсти, отец послал все к черту. И в конце концов пострадали невинные.Энтони отбросил горестные воспоминания. Оливия не является частью его прошлого, не несет вины за порывы его отца. И какие бы дьяволы ни преследовали ее после их ночи любви, по страсти в ее глазах, по ее пылкой реакции было совершенно ясно, что они исчезли, по крайней мере на данный момент.Энтони поцеловал Оливию, и она закрыла глаза. Его рука скользнула по ее груди, которая скрылась в воде, охлаждавшей и ласкавшей их обоих. Осторожно обхватив ее отвердевший сосок указательным и большим пальцами, он стал постепенно усиливать нажим, пока она не застонала и не вздрогнула; жар ее тела резко контрастировал с прохладным плещущимся морем.Он чуть подтолкнул любимую назад, на свою согнутую в локте руку и свободной рукой провел по ее гладкому животу. Пальцы его скользнули в темный треугольник мягких волос, и он коленом раздвинул ее бедра, открывая путь прохладным ласкам моря, а его пальцы последовали за водой. Тихие стоны Оливии превратились во всхлипывания, море стало источником наслаждения наравне с рукой Энтони, и он использовал его, зайдя еще глубже, где Оливия поплыла, откинувшись на его руку; ее тело раскрылось ему навстречу, уступая двойным ласкам.Она плыла, закрыв глаза, превратившись в сгусток чувственного наслаждения и став единым целым с водой, которая держала ее и ласкала настойчивыми пальцами любовника.Оливия и не заметила, как Энтони вновь прижал ее к себе и вынес на берег, а потом уложил на пенистую полосу прибоя. Она потянулась к Энтони, приподняв бедра, и он со всей страстью овладел ею; их слияние было столь полным, что она не ощущала себя вне тела любимого, которое теперь заполняло и поглощало все ее существо. Охваченная волной бесконечного наслаждения, Оливия беспомощно отступила перед необузданной радостью экстатического финала…Она медленно возвратилась к действительности, остался только шелестящий шум прибоя. Оливия вздрогнула в объятиях Энтони.— Какой необычный урок плавания, — прошептала она.Он тихо рассмеялся и, встав, поднял ее с песка.— А теперь быстрее иди сюда.Она растерянно замерла, все еще находясь во власти пережитого. Энтони схватил ее за руку и потянул обратно в воду; его руки нежно, но без вожделения вымыли все укромные местечки ее тела.— Беги, — сказал он. — Там, у костра, есть полотенца. А я еще поплаваю.Он развернул ее лицом к костру и шутливо шлепнул, направляя вперед, отчего Оливия окончательно пришла в себя.Она побежала по мелководью, стуча зубами от холода. В воздухе восхитительно пахло жареным цыпленком, а потрескивание твердой корочки и шипение капающего в костер жира заставили Оливию почувствовать зверский голод. О, какое это чувство, когда сладкая истома после пережитого наслаждения борется с бодрящим действием холодной воды и вечернего ветерка, ласкающего влажную кожу!Как Энтони и говорил, у костра лежали полотенца. Она схватила одно из них и насухо вытерлась, глядя на море, где мощными взмахами рук разрезал волны одинокий пловец.Неужели черное облако отвращения вновь окутает ее? К счастью, радость любовных объятий не исчезала.Оливия придвинулась ближе к огню, чтобы согреть ноги. Энтони тем временем вылез из воды и побежал по берегу; с его волос стекали струйки воды.Глядя на него, Оливия наслаждалась красотой его тела: маленькими кружочками сосков, плоским твердым животом, спокойной плотью среди потемневших от воды золотистых завитков, сильными ногами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101