Тем не менее изложите мне ваше дело, и я посмотрю, нельзя ли что-нибудь для вас сделать.
– Спасибо за откровенность,– Рикард вступил в разговор раньше, чем Дерси успела открыть рот,– но я не думаю, что у нас возникнут какие-либо этические сложности. Во всяком случае, меня зовут Рикард Брет, и я разыскиваю своего отца.
– Брет… Мне кажется, я слышала это имя. По-моему, оно принадлежит некоему гесте, который был очень известен лет тринадцать назад.
– Да, его звали Арин Брет. Он покинул дом около тринадцати лет назад, прилетел сюда, прожил в городе чуть больше полугода и бесследно исчез. Возможно, вы как-то сталкивались с ним в то время.
– Понимаю.– Приветливость Девинис заметно пошла на убыль.– Да, Арин Брет. Действительно, я помню это имя. Но не кажется ли вам, что, исчезнув таким образом, он либо умер, либо сделал это не без весомых на то причин? Если он умер, то я ничем не могу вам помочь. Если же он сознательно скрывается, то я не стала бы вам помогать, даже если бы могла.
– Что, если он исчез не по своей воле?
– Мне об этом ничего не известно.
– Послушайте, миссис Девинис, я знаю, что отец прилетел сюда, чтобы каким-то образом быстро поправить наши пошатнувшиеся финансовые дела, а затем, не задерживаясь, вернуться домой. И у меня есть основания полагать, что первое ему удалось.
Далее. Я вовсе не хочу отнять у него то, что он нашел,– если это действительно так, не хочу принудить его вернуться домой и даже не хочу доставить ему несколько неприятных минут, рассказав, что нам с матерью довелось пережить после его ухода. Я просто хочу найти его и узнать, что с ним случилось. Если он умер, я хочу увидеть его могилу, если это возможно. Если он жив, я расскажу ему о своей жизни, выслушаю историю о том, что произошло с ним, и пусть он сам решает, как. нам жить дальше.
Девинис откинулась на спинку своего кресла:
– Мне кажется, он уже сделал свой выбор.
– Я в это не верю. Если вы были с ним знакомы или хотя бы слышали о нем, то знаете, каким он был человеком. Он бы не смирился даже в самых сложных обстоятельствах, не сдался бы, не умыл бы руки. Я знаю его очень хорошо, хотя и был совсем ребенком, когда он ушел. Если он не вернулся, с деньгами или без них, то либо он мертв, либо его где-то удерживают вопреки его воле.
– Я вижу, что вы искренне в это верите. Тем не менее это необязательно соответствует действительности.
– Я понимаю. Но давайте посмотрим на ситуацию с другой стороны. Вы слышали о нем, когда он еще был гестой. Сюда он прилетел не скрываясь. Почти год он открыто жил в городе – по роду своих занятий вы не могли об этом не знать, даже если он и не обратился к вам за помощью. Вы вполне могли что-то слышать и об обстоятельствах его исчезновения. Если он мертв и вы об этом знаете, что плохого в том, чтобы мне об этом сказать?
– Ничего, по-моему.
– Вот и я так думаю. И поскольку вы мне этого не говорите, разумно предположить, что он жив и что вы об этом знаете.
– Но из этого не следует, что мне известно, где его искать.
– Разумеется. Но я думаю, что вы это знаете или, по крайней мере, догадываетесь. Из чего следует, что его необходимо защищать даже от меня.
– Конечно. Ведь я вас не знаю. Вы сказали, что вы сын Арина Брета. Но я не думаю, чтобы вы смогли это доказать. Покажите мне свою идентификационную карточку – и я покажу вам другую, удостоверяющую, что я – мать Арина Брета, хотя это и неправда. Поэтому этический конфликт все-таки существует, и, боюсь, я ничем не смогу вам помочь.
– О, но вы уже помогли! – улыбнулся Рикард, вставая.– Огромное вам спасибо!
Он протянул руку. Ответное рукопожатие показалось ему несколько неуверенным.
– Ты был великолепен,– сказала Дерси, когда они вышли на улицу.
– Ты очень хороший учитель.– Рикард весь светился от удовольствия.– Кроме того, именно так повел бы себя на моем месте отец. Итак, теперь я знаю, что он жив, разве что Девинис гораздо более одаренная лгунья, чем может показаться.
– Не похоже. Думаю, ты прав. И в этом случае у нас есть шансы на успех. Если его смогли где-то спрятать, то его можно и отыскать.
– Что я не понимаю, так это – почему? Почему он либо спрятался где-то сам, либо позволил себя спрятать? Что произошло одиннадцать лет назад? Может быть, он нашел свое сокровище и его удерживают, требуя рассказать, где оно?
– Одиннадцать лет? Не думаю.
– Хорошо. Тогда рассмотрим две наиболее вероятные возможности. Предположим, он не нашел то, что искал, либо – нашел, но оно не оправдало его ожиданий. Я знаю, что некоторых людей такой финал двух с половиной лет погони за удачей ошарашил бы настолько, что они бы забились от стыда в какую-нибудь щель и не смели показать оттуда носа до конца своих дней.
Но отец-то был не таким. Он бы побесился, конечно, разнес бы вдребезги несколько стен, проклиная себя за тупость, затем – успокоился бы и вернулся домой. Мне приходилось видеть соответствующую реакцию, хотя и не по таким серьезным причинам. Он бы не стал прятаться. Он захотел бы услышать слова утешения от матери. Она и, мне кажется, я значили для него больше, чем любые деньги или даже собственная гордость. Так что это – не объяснение.
Вторая возможность состоит в том, что он нашел то, что искал, и оно либо полностью, либо в достаточной степени оправдало его надежды. Я опять-таки знаю, что некоторые люди могли бы не захотеть делиться неожиданно свалившимся на них огромным богатством и постарались бы скрыться, чтобы потратить или сберечь его только для себя.
Но когда отец женился на матери, у него было большое, очень большое состояние. И ведь тогда он им поделился! Отец разорился, неудачно вложив деньги, он был плохим бизнесменом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107