Впечатление это, однако, на поверку оказывалось ложным. Как-никак, именно на этой улице проживал некий доктор А. Д. Мэдисон, промышлявший незаконными абортами.Нужный им дом был расположен в самом центре квартала. Солидный кирпичный особняк, почти ничем не отличающийся от соседних домов, с такой же невысокой кованой оградой и с такими же точно белыми ступенями, ведущими к входной двери, выкрашенной в светло-зеленую краску. Прямоугольная бронзовая табличка была расположена прямо над бронзовой кнопкой звонка. На табличке была выгравирована надпись: “А. Д. Мэдисон, доктор медицины”. Карелла позвонил. Здесь помещалась приемная врача, а это означало, что дверь не заперта. Поэтому, позвонив и не дождавшись ответа, он нажал на бронзовую ручку, и они с Мейером оказались в большом вестибюле. В дальнем углу стоял письменный стол, а за ним, у стены – полки с книгами. Стены приемной были оклеены дорогими обоями, а на одной из них даже красовалась репродукция Пикассо и пара еще каких-то картин. Низкий журнальный столик был завален свежими номерами газет и журналов.– Можно подумать, что тут никого нет, – сказал Карелла.– Сестра, наверное, зашла в кабинет, – отозвался Мейер.Они стали ждать. Через несколько секунд послышались приглушенные шаги, доносившиеся из длинного коридора, ведущего к приемной, и в комнату, приветливо улыбаясь, вошла блондинка. На ней был белый халат и белые туфли. Волосы были стянуты на затылке в тугой узел. У нее было приятное правильной формы лицо с проницательным взглядом больших голубых глаз. Ей было наверняка лет сорок, но выглядела она молодой дамой с приветливой улыбкой и умным взглядом голубых глаз.– Что вам угодно, джентльмены? – спросила она.– Здравствуйте, – сказал Карелла. – Скажите, пожалуйста, не могли бы мы видеть доктора Мэдисона?– Да?– Он у себя? Женщина улыбнулась.– Насколько я понимаю, вы не записаны на прием сегодня? – спросила она.– Нет, не записаны, – сказал Мейер. – Так доктор у себя?– Да, доктор у себя, – снова улыбнулась женщина.– В таком случае, доложите, пожалуйста, ему о нашем приходе.– А не могли бы вы сказать о цели вашего визита?– Это связано с полицией, – неопределенно ответил Мейер.– Да? – Тонкие брови женщины чуть приподнялись. – Так, понятно. – Она на мгновение задумалась. – А что... а каким образом это связано с полицией?– Мы пришли сюда по делу чисто личного порядка и предпочли бы разговаривать с самим доктором, если, конечно, вы не возражаете.– Боюсь, что вам придется изложить суть дела мне, поскольку вы и разговариваете с “самим доктором”.– Что?– Доктор Мэдисон – это я.– Вы – доктор Мэдисон?– Да, – утвердительно кивнула она. – Так что же вам нужно, джентльмены?– Я полагаю, нам лучше побеседовать с вами в кабинете, доктор.– Почему? Сестра сейчас отпущена на обед, и до двух часов у меня никто не записан. Мы спокойно можем поговорить и здесь. Надеюсь, разговор не займет слишком много времени, не так ли?– Ну, видите ли, это будет зависеть...– А в чем дело? Кто-то не сообщил о пациенте с огнестрельным ранением?– Нет, на этот раз вопрос несколько сложнее, доктор Мэдисон.– Да что вы?– В том-то и дело. – Карелла набрал воздуха в легкие и спросил: – Доктор Мэдисон, признаете ли вы, что вами в прошлую субботу был произведен незаконный аборт девушке по имени Эйлин Гленнон?По выражению лица доктора Мэдисон можно было понять, что вопрос этот не столько встревожил, сколько позабавил ее. Брови ее поднялись еще выше, а на лице снова появилась улыбка.– Простите, я не совсем понимаю вас, – сказала она.– Я сказал, доктор Мэдисон, следующее: признаете ли вы, что в прошлую субботу...– Да, конечно же, – не дала ему договорить доктор Мэдисон. – Конечно же, подпольные аборты я делаю обычно по субботам. Кромсать пациентов – мое любимое занятие по уик-эндам. До свидания, джентльмены.Она повернулась к ним спиной и уже собиралась уйти, но резкий тон Кареллы заставил ее замереть на месте.– Стойте, доктор Мэдисон!– А в чем дело? – проговорила она, снова поворачиваясь к ним. – С чего это я должна тут выслушивать ваши глупые и оскорбительные домыслы! Если уж вам взбрело в голову...– Полагаю, что вам придется услышать кое-что еще более обидное для вас, – вмешался Мейер. – Дело в том, что Эйлин Гленнон умерла.– Весьма сожалею и сочувствую, но тем не менее я не имею ни малейшего представления о том, кто она такая или с какой стати ее смерть вы связываете...– Ваше имя нам назвала мать Эйлин, доктор Мэдисон. Вы что, считаете, что ваше имя она наугад вытянула из шапки с бумажками, да?– Я понятия не имею, откуда она его вытащила и почему назвала. Я не знаю никого по имени Эйлин Гленнон и уж тем более не делала ей аборт, поскольку в жизни своей не занималась противозаконной деятельностью. У меня солидная практика и я не стала бы идти на такой риск... ставя под угрозу...– А какова ваша специализация, доктор Мэдисон?– Я врач общей практики.– Трудно, наверное? Ну, знаете, женщине трудно, наверное, самой зарабатывать себе на жизнь?– Я справляюсь совсем неплохо. И ваше сочувствие явно не по адресу. Так что, если у вас нет ко мне никаких иных дел, то позвольте мне заняться своими...– Постойте, доктор Мэдисон. Что это вас так потянуло вдруг в кабинет? Все обстоит не так уж просто.– А что еще вам от меня нужно? – спросила доктор Мэдисон.– Мы хотим, чтобы вы рассказали нам, что произошло здесь в субботу утром.– Ровным счетом ничего. Утром в субботу меня здесь даже не было. По субботам прием у меня начинается с двух часов дня.– А в котором часу пришла к вам Эйлин Гленнон?– Я не имею ни малейшего понятия о том, кто такая эта Эйлин Гленнон.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55