Нет, это нужно было сказать, и мне выпал такой жребий.
– Трусоват наш малыш Георг, да?
– Ты его знаешь не хуже меня, Лиз.
Лиззи улыбнулась, вспомнив то недолгое время, когда она была любовницей принца и успела накопить деньжат, на которые теперь содержала и дом, и Чарлза.
– Нет, пожалуй, трусом его не назовешь… – сказала она. – Сердце-то у принца доброе, но он ненавидит неприятности. Он готов помочь любому, если это не составит ему особого труда, но он пойдет на все, лишь бы защитить себя от беды.
– Он не дурак и прекрасно понимает, что поставлено на карту. Ему понятно, что только так можно было избежать опасности.
– Но, с другой стороны, из-за этого он потерял свою Марию.
– Это временно. Она вернется.
– Мария – необычная женщина.
– Да, образец добродетели, если верить Шерри.
– В сложившихся обстоятельствах он действовал просто великолепно.
– Бедняга Шерри! Я рад, что эта работенка выпала на его долю, а не на мою. Да, он хорошо с ней справился… учитывая обстоятельства дела. Ума не приложу, как ему удалось сохранить серьезную мину…
– Он думал о своем будущем, вот как! Ему же нужно остаться в фаворе у принца… иначе ему не удержаться на плаву, когда мистера Фокса рядом не будет и никто не сможет поддержать Шерри.
– То есть?
– Видишь ли, я предрекаю, что мистер Фокс больше не будет водить тесную дружбу с Его Высочеством. Ведь Марии покажется довольно странным, что человек, так огорчивший принца, по-прежнему наслаждается его дружбой. – Ты чересчур умна, Лиз.
– Разве можно быть чересчур умной? Я говорю вполне очевидные вещи. Если принц хочет удержать Марию, ему нужно показывать, что он недоволен мистером Фоксом… А Мария… ты можешь биться об заклад и ставить вдвое больше обычного, что миссис Фитцерберт, которая и так-то недолюбливала мистера Фокса, теперь возненавидит этого джентльмена лютой ненавистью. А поскольку Его Королевское Высочество должно ублажить Марию, то… надеюсь, продолжать больше не нужно?
Фокс взял Лиззи за руку и улыбнулся.
– Конечно, не нужно, – сказал он. – Именно поэтому я и собираюсь покинуть Англию. Перемена обстановки мне не помешает.
Лиззи отчаянно пыталась скрыть страх. Фокс протянул ей вторую руку.
– Лиз, – вкрадчиво начал он, – а ты не хочешь съездить в Италию? Мы могли бы познакомиться с великим искусством этой страны. Я покажу тебе Сикстинскую капеллу. Будем греться на солнышке и попивать итальянское винцо.
Лиззи заулыбалась, она была на седьмом небе от счастья.
– О Господи, Лиз! – воскликнул Чарлз. – Неужели ты думала, что я куда-нибудь поеду без тебя?
ПРИНЦ В ОТЧАЯНИИ
Король расхаживал взад и вперед по гостиной королевы.
«Как бы я хотела, чтобы он немножко посидел спокойно, – думала королева. – Ему же вредно волноваться».
– Я, конечно, согласился принять его, – говорил король, – но надеюсь, он будет вести себя почтительно. Нечего задирать нос! У себя в Карлтон-хаусе он, может быть, и чувствует себя этаким корольком, но здесь, в Виндзоре, я король, а не он!
– Он это не забудет, – попыталась успокоить мужа королева. – Я уверена, что урок пошел ему на пользу.
– А? Что? Какой урок? Неужели вы полагаете, он способен чему-нибудь научиться? Но мы дадим ему понять, что, если он хочет снова стать членом нашей семьи, он должен это заслужить. А? Что?
«Пожалуй, это не самый правильный подход», – подумала королева. О Боже, как она надеялась, что будет положен конец семейным раздорам!
– Мне кажется, мистер Питт считает, что враждовать со своими родственниками нехорошо.
Король грозно нахмурился. Шарлотте пора бы усвоить, что он никогда не будет обсуждать с ней государственные дела. Она не должна упоминать имени мистера Питта… Хотя началось все со сплетен. Они мило болтали. Он заговорил о возвращении принца Уэльского в лоно семьи просто потому, что это касалось их дома. Он ведь обсуждал с ней только домашние дела.
– Да, я тоже думаю, что враждовать с родственниками нехорошо. С этим кто угодно согласится. А? Что?
– Ну, разумеется! О, как я рада, что он не женился на этой женщине. Хотя вообще-то я удивлена: я думала, она – милейшее создание.
«Милейшее создание, – хмыкнул про себя король. – И, судя по многочисленным отзывам, писаная красавица». Да, все нашли себе красавиц, кроме короля. У него есть Шарлотта. До чего же она старообразная! Бедная невзрачная пигалица… И все же он был ей верен… если не в помыслах, то в жизни, верен со дня их свадьбы.
Что ж, он стареет, и теперь ему приятно, что он оказался таким хорошим мужем.
– Вы предупредили принцесс? – спросил король.
«Разве так можно говорить о возвращении брата? – мысленно возмутилась королева. – «Предупредили!»
– Да, я сказала, что брат может их навестить.
– Гм… а они что ответили?
– Они в восторге. Амелия так заволновалась, что принялась раскачиваться на стуле и залила молоком весь стол.
Лицо короля расплылось в улыбке.
– О, правда? А? Что? Я сейчас пойду к ней и спрошу, так же ли она обрадуется, если узнает, что скоро увидит своего папочку.
При одном лишь упоминании об Амелии король успокаивался. Он обожал девочку; суровые правила, которым должны были подчиняться другие дети, на Амелию не распространялись. Она могла по-хозяйски залезть отцу на колени, задавать ему нелепые вопросы, заставлять петь песни – он беспрекословно все выполнял, и глаза его светились любовью. Амелия была вдвойне дорога королю, потому что они с женой потеряли Октавия и Альфреда, а предпоследняя дочь София была на шесть лет старше Амелии. Даже удивительно, как король баловал Амелию.
Он встал; радость от предстоящей встречи с младшей дочерью временно заслонила тревогу, которую вселяло в короля близящееся воссоединение со старшим сыном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127