– Тебе виднее. Ладно, садись в машину, а я прослежу, как ты будешь уезжать.
Я открыла дверцу и вылезла наружу, прихватив свою сумочку.
– Спасибо, что подвез, и вообще за все спасибо.
– Не за что.
Я захлопнула дверцу и направилась к своему «фольксвагену», ощущая на себе взгляд Чини. Двигатель завелся сразу. Я махнула Чини рукой, чтобы показать, что все в порядке, но он не собирался уезжать, видимо, решив проводить меня до самого дома. Его «мазда» упрямо следовала за мной по всем поворотам и изгибам темных улиц. Впервые мне удалось припарковать машину прямо перед домом. И только после этого Чини, почувствовав, что я в безопасности, дал газ и умчался.
Я закрыла машину, прошла через ворота, подошла к двери и открыла ее. Подобрала с пола почту, брошенную в прорезь в двери, включила в прихожей свет, положила сумочку и заперла дверь. Поднимаясь по винтовой лестнице, я начала снимать с себя одежду, небрежно швыряя ее на пол, как в тех романтических комедиях, где любовники сгорают от нетерпения. Мне и самой не терпелось поскорее забраться в постель. Голая, я расхаживала по комнате, задергивая шторы, отключая телефон, выключая свет. Наконец, со вздохом облегчения, я забралась под одеяло. Мелькнула мысль, что дикая усталость не даст мне уснуть, но, как оказалось, я ошиблась.
Проснулась я уже в шестом часу вечера. Спросонок мне показалось, что я проспала сутки. Уставившись на стеклянный потолок над кроватью, я медленно соображала, какое сейчас время суток. Серый февральский день неспешно утекал, словно вода в отверстие раковины. Очухавшись окончательно, я решила, что проспала достаточно. Выбравшись из постели, я ощутила зверский голод. Почистила зубы, приняла душ, вымыла голову, натянула старую майку и потрепанные джинсы. Спустившись вниз, взяла пластмассовое ведро со щетками и прочими принадлежностями для уборки. Теперь, когда первый шок уже прошел, меня охватила жгучая ненависть к тому, кто пытался убить Дэниель. Мужчины, которые бьют женщин, неполноценные ничтожества, как и те, кто бьет детей.
Затем я набрала номер Чини. Его телефон не отвечал. Наверняка мой ночной провожатый уже давно проснулся и ушел. Я оставила сообщение на автоответчике, упомянув время дня и то, что слишком голодна и не могу ждать его. Когда я открыла входную дверь, к ногам моим свалился конверт, засунутый в щель. Поперек конверта почерком Гектора было написано: «Пятница. Семнадцать тридцать пять. Стучался, но безрезультатно. Записка и пленка в конверте. К сожалению, больше ничем помочь не могу. Позвоните мне, когда вернетесь». Ниже имелся номер домашнего телефона и телефона в студии. Наверное, он стучался, когда я была в душе. Я посмотрела на часы. Значит, он был здесь всего пятнадцать минут назад. Я поняла, что еще слишком рано звонить по любому из этих телефонов. Сунув записку и пленку в сумочку, я направилась в кафе, где можно было поесть в любое время суток.
Жадно вчитываясь в записку Гектора, я походила на свинью, с аппетитом поедающую с тарелки все то, что запрещают есть диетологи. Ему удалось расшифровать не намного больше, чем мне. К моим записям он добавил только следующее:
«Привет... мне это не нравится... сама так думаю... Ты не...»
"Ох, успокойся, я же просто шучу... (смех)... но ты должна признать, что это отличная идея. Она прыгает в одно и тоже время каждый день... обожествлять".
"Ты болен... люди не имею права лезть в мою... (звон, лязг)".
Шум воды, скрип.
«Если что-нибудь случится, я...»
Треск...
«Меня тревожит... коротышка».
«Не вижу связи...»
Смех... скрип кресла... шорох... бормотание...
Внизу страницы Гектор нарисовал три больших вопросительных знака. Я с ним была абсолютно согласна.
Добравшись до «хибары» Дэниель, я оставила машину на обочине, как и в прошлый вечер. Уже стемнело. При таком образе жизни я могу вообще больше никогда не увидеть солнца. Я достала фонарик и проверила батарейки, с удовлетворением отметив, что они еще не сели. Пару минут я потратила на то, чтобы не торопясь пройти к дому, шаря лучом фонарика по кустам с обеих сторон аллеи. Я не рассчитывала найти что-нибудь, да и не собиралась искать какие-нибудь улики, мне просто хотелось понять, куда мог скрыться убийца Дэниель. Ведь наверняка здесь были такие места, где он мог бы спрятаться, какие-нибудь проходные дворы, по которым можно выйти на соседнюю улицу. Во мраке ночи даже ствол дерева может послужить достаточным укрытием. По моим предположениям, злодей мог укрыться невдалеке, чтобы наблюдать за приездом «скорой помощи» и полиции.
Очутившись возле «хибары», я, не останавливаясь, пересекла задний двор и подошла к дому, где проживал домовладелец. Поднялась по ступенькам и постучала в освещенное окно. Я увидела, как домовладелец достал из раковины тарелки и поставил их в сушку. Почти в этот же момент он заметил меня и направился к двери, вытирая на ходу руки полотенцем. Взяв у него ключ, я задержалась на несколько минут, чтобы поговорить о покушении. Он сообщил мне, что отправился спать в десять часов, поведав, что вообще-то спит чутко, но поскольку его спальня находится на втором этаже и выходит окнами на улицу, то он, естественно, ничего не слышал. Домовладельцу было слегка за семьдесят, отставной военный, хотя и не упомянул, в каких войсках служил. Если он и знал, чем Дэниель зарабатывала на жизнь, то ни словом об этом не обмолвился. Казалось, он любит ее так же, как и я, а в данный момент для меня это было важнее всего. Я не стала рассказывать ему, в каком Дэниель состоянии, лишь заметила, что она жива и должна скоро поправиться. А на деталях он и не настаивал.
По выложенной кирпичом дорожке я прошла к маленькому крыльцу «хибары» Дэниель.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96