Пробегая мимо горящего БМП, он задержался, чтобы оглянуться назад и проверить, не преследуют ли его. Вспыхнула и загорелась шина, заставив бегущего быстро оглянуться вокруг. В желтом свете пламени Монк увидел его лицо. Он видел это лицо только однажды. На фотографии, на берегу Саподилла-Бей. Он вышел из-за дерева.
– Гришин!
Человек поднял голову, вглядываясь в темноту под деревьями. Затем он увидел, кто позвал его. В руках Гришин держал автомат Калашникова «АК-74» со складным прикладом. Монк увидел, как поднялся ствол автомата, и отступил за ель. Прозвучала автоматная очередь. От ствола дерева отлетали щепки. Затем все смолкло.
Монк посмотрел сквозь ветви. Гришина не было. От ворот его отделяли пятьдесят метров, а Монка – только десять. Гришин их еще не прошел.
Монк вовремя заметил, как из-за разломанной двери высунулось дуло «АК-74». Он снова отступил за деревья, и пули ударяли по стволу, за которым он стоял. Стрельба опять прекратилась. Два раза по половине обоймы, прикинул он и, выскочив из-за дерева, перебежал дорогу и прижался к желтой стене музея. Свой «зауэр» он держал на уровне груди.
Из– за двери снова показалось дуло автомата -его хозяин искал свою цель на противоположной стороне дороги. Не в состоянии что-либо рассмотреть, Гришин сделал шаг вперед.
Пуля, выпущенная Монком, ударила в ствол «АК» с такой силой, что вырвала его из рук полковника. Он упал на тротуар и откатился в сторону, полковник не мог до него дотянуться. Монк услышал, как он побежал по каменному полу внутри здания. Не прошло и нескольких секунд, как Монк, минуя свет от горящей машины, вбежал в Оружейную палату и в полной темноте опустился на корточки в вестибюле.
Музей расположен на двух этажах и состоит из девяти огромных залов, заполненных пятьюдесятью пятью витринами. В них выставлены стоящие буквально миллиарды долларов произведения искусства, имеющие еще и историческую ценность. Все принадлежащее царям – их короны, троны, оружие, одежда, включая сюда еще и лошадиную упряжь, – было расшито серебром, золотом, бриллиантами, изумрудами, рубинами, сапфирами и жемчугом.
Когда глаза привыкли к темноте, Монк разглядел перед собой туманное очертание лестницы, ведущей на верхний этаж. Слева от него виднелась сводчатая арка, через которую можно было пройти в залы, находящиеся на первом этаже. Оттуда послышался слабый звук удара, как будто кто-то натолкнулся на одну из витрин.
Набрав побольше воздуха, Монк бросился сквозь арку и, используя прием парашютистов, покатился по полу, пока не уперся в стену. Когда он был в дверях, то краем глаза увидел, как мелькнуло голубоватое пламя, вылетевшее из дула, и почувствовал, как его засыпало осколками стекла от разбитой пулей витрины.
Он не мог видеть всего, так как находился в длинном узком зале с длинными стеклянными ящиками вдоль стен и единственной витриной, тоже целиком из стекла, в центре. Внутри витрины в ожидании яркого электрического света и глазеющих туристов были выставлены бесценные русские, турецкие и персидские одежды, в которых короновались все цари – от Рюрика до Романовых. Один лоскуток любого из этих нарядов, с нашитыми на него драгоценными камнями, мог прокормить рабочего человека в течение долгих лет.
Наконец звякнул кусочек стекла. Монк напряг слух и уловил прерывистое дыхание, как будто кто-то старался дышать бесшумно. Взяв осколок разбитой витрины, он швырнул его в темноту, откуда слышался этот звук.
Осколок упал на стеклянный ящик, раздались еще выстрелы наугад и между выстрелами – звук шагов бегущего человека. Монк поднялся и, пригнувшись, побежал вперед, держась за витрину в центре зала; затем он понял, что Гришин перебрался в следующий зал и там поджидает его.
Монк приблизился к соединяющей залы арке, держа в руке осколок стекла. Приготовившись, он бросил его далеко в глубь зала, прошел через арку и сразу же, шагнув в сторону, спрятался за шкафом. На этот раз выстрелов не последовало.
Когда глаза Монка привыкли к темноте, он увидел, что находится в меньшем зале, где стояли троны, украшенные драгоценными камнями и слоновой костью. Трон, на котором короновался Иван Грозный, стоял в нескольких футах слева от него, а за ним – трон Бориса Годунова. Монк, конечно, этого не знал.
Человек, находящийся в зале, явно долго бежал, потому что после остановки под деревьями, где он отдохнул, Монк дышал ровно и размеренно, а где-то впереди слышалось хриплое дыхание Гришина, жадно хватавшего воздух.
Высоко подняв над головой руку, Монк постучал стволом своего пистолета по стеклу. Он увидел в темноте яркую вспышку и тотчас же выстрелил в ответ. Над его головой зазвенело разбитое стекло, а с трона царя Алексея, в который попала пуля Гришина, посыпались бриллианты.
Очевидно, пуля Монка почти попала в цель, потому что Гришин повернулся и побежал в следующий зал, который – Монк этого не знал, а Гришин, должно быть, забыл – был последним, тупиковым. В этом зале стояли старинные кареты.
Услышав шаги впереди себя, Монк быстро побежал за Гришиным, чтобы тот не успел найти удобную позицию. Вбежав в последний зал, Монк нырнул за богато украшенную карету семнадцатого века, на четырех колесах и с позолоченным орнаментом. Наконец-то кареты давали возможность укрыться, но они прятали и Гришина. Каждая карета стояла на возвышении, отгороженная от публики не стеклом, а шнурами, протянутыми между вертикальными стойками.
Он выглянул из-за кареты, подаренной в 1600 году Елизаветой Первой Английской Борису Годунову, и попытался обнаружить местонахождение своего врага, но зал был погружен в полный мрак, и очертания карет едва можно было различить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167