ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Закончив третью фантазию, Вольфганг в течение получаса импровизировал. Глубина и драматизм исполнения придавали музыке какую-то необычайную значительность.
Восторгам публики не было предела. Вольфганг уже давно удалился в отведенную ему уборную, а в зале все еще бушевали овации и слышались крики «бис!». Наконец, когда устроитель концерта, Бондини, сказал, что никто не покинет зала, пока маэстро не исполнит что-нибудь из «Фигаро», Вольфганг снова вышел на сцену.
Радостный, оживленный, он помахал со сцены Констанце и начал было импровизировать на тему своей любви к ней, а потом вдруг остановился. В зале стояла мертвая тишина, и тут какой-то голос на галерке прокричал:
– Из «Фигаро»!
Вольфганг сыграл мелодию арии «Мальчик резвый» и множество вариаций на эту тему. Весь зал поднялся, и при каждой паузе публика начинала кричать: «Из «Фигаро»!» Вольфганг сыграл десятки вариаций на тему знаменитой арии, прежде чем его отпустили со сцены.
Присутствие Вольфганга на представлении оперы было встречено пражанами столь же восторженно, а когда спустя несколько дней он сам дирижировал оперой, спектакль прошел с неслыханным триумфом.
Бондини, пригласивший его после спектакля на ужин, сказал:
– Маэстро, этот день мы не забудем никогда! Вы заставили нас по-новому услышать вашу музыку.
– Благодарю вас. – Пражские певцы не столь хороши, как венские, думал оп; труппа Бондини во многом уступает венской труппе. Но восторженное отношение чехов к его опере в значительной мере искупает недочеты.
– И у меня для вас пятьсот гульденов, маэстро. За ваш концерт.
Вольфгангу говорили, что сбор за концерт превысил две тысячи гульденов.
– Могло бы быть и больше, маэстро, но после оплаты оркестра, служителей, помещения, ну да вы сами знаете…
– Разумеется. – Вольфганг взял деньги и повернулся уходить.
– Ваша симфония – это не просто подарок. Это величайшее достижение искусства.
Вольфганг остановился в нерешительности. Быть может, Бондини действительно понимает что-то в музыке, а не только печется о своей выгоде.
– Маэстро, известно ли вам, что в следующем году нашему театру понадобится новая опера?
– Еще одна «Свадьба Фигаро»?
– Нет. Другой «Свадьбы Фигаро» быть не может. Но, решив приняться за постановку вашей оперы, мы тогда же обратились к Иосифу Гайдну с просьбой написать для нас оперу.
– Он великий композитор. Величайший в мире.
– Гайдн говорит то же самое про нас.
– Он неправ. Никто не способен так трогать сердце своей музыкой, заставлять смеяться, потрясать душу, как это делает Гайдн. Если бы он согласился написать для вас оперу, было бы прекрасно!
– Но вот что он нам ответил. – И Бондини передал Вольфгангу письмо Гайдна.
«Вы просите меня прислать вам оперу-буффа. Я очень польщен тем, что Вас интересуют мои вокальные произведения, но если опера нужна для Вашего театра в Праге, вряд ли я могу услужить Вам по той причине, что все мои оперы приноровлены для оперной труппы графа Эстергази.
Писать же новую оперу специально для Вашего театра было бы для меня чрезвычайно рискованно потому, что едва ли я могу равняться с великим Моцартом.
Будь в моих силах убедить каждого любителя музыки, в особенности среди сильных мира сего, какой глубиной и музыкальной проникновенностью обладают несравненные творения Моцарта, какие возвышенные эмоции рождают они в моей душе, как глубоко я их понимаю и чувствую, все народы спорили бы между собой за право обладания таким сокровищем. Прага только выгадает, если сумеет удержать у себя этого изумительного человека, щедро одарив его, как он сам одарил всех нас. В противном случае удел гения будет печален и вряд ли вдохновит потомков на дальнейшие дерзания – в этом, увы, и кроется причина того, что так часто оказывается сломлен дух личности многообещающей и устремленной ввысь. Меня глубоко возмущает, что несравненней Моцарт, чья «Свадьба Фигаро» является величайшей среди существующих опер, до сих пор не приглашен на работу к какому-нибудь королевскому или императорскому двору. Извините, если я несколько отвлекся от предмета нашего разговора, но я слишком люблю этого человека».
Тронутый до глубины души Вольфганг сказал:
– Я благодарен судьбе, что она послала мне такого друга.
– А я согласен с господином Гайдном. И следующую оперу мы должны получить от вас.
– Чтобы поставить ее в Праге?
– За сто дукатов. Ведь в Вене вы получили столько же? Вольфганг кивнул.
– Значит, мы будем ждать от вас новую оперу к осени. Ту же сумму мы заплатим и либреттисту, которого подберете вы сами. У вас есть на примете какой-нибудь сюжет?
– Нет. Но я найду.
Возвратившись в Вену после месяца, проведенного в Праге, Вольфганг не сомневался, что сумеет найти сюжет для оперы, который пришелся бы по душе ему самому и понравился жителям Богемии, чей восторженный прием превзошел все, что он до сих пор испытал в жизни.
Констанца, наслаждавшаяся жизнью в чешской столице не меньше, чем Вольфганг, не возражала, однако, против его желания поскорее вернуться в Вену, чтобы успеть попрощаться со своими английскими друзьями, которые покидали столицу Австрии в конце февраля. И хотя, прощаясь с Энн Сторейс, Вольфганг выглядел очень печальным и даже обещал писать ей в Англию, Михаэль О'Келли потихоньку сообщил Констанце, что, согласно первоначальному плану, Вольфганг должен был ехать с ними в Англию один, но «без своей Станци» ехать отказался.
81
В Вене многие знали, какой триумф сопровождал Моцарта в Праге, но, вернувшись домой, он снова оказался на распутье между мечтой и действительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266
Восторгам публики не было предела. Вольфганг уже давно удалился в отведенную ему уборную, а в зале все еще бушевали овации и слышались крики «бис!». Наконец, когда устроитель концерта, Бондини, сказал, что никто не покинет зала, пока маэстро не исполнит что-нибудь из «Фигаро», Вольфганг снова вышел на сцену.
Радостный, оживленный, он помахал со сцены Констанце и начал было импровизировать на тему своей любви к ней, а потом вдруг остановился. В зале стояла мертвая тишина, и тут какой-то голос на галерке прокричал:
– Из «Фигаро»!
Вольфганг сыграл мелодию арии «Мальчик резвый» и множество вариаций на эту тему. Весь зал поднялся, и при каждой паузе публика начинала кричать: «Из «Фигаро»!» Вольфганг сыграл десятки вариаций на тему знаменитой арии, прежде чем его отпустили со сцены.
Присутствие Вольфганга на представлении оперы было встречено пражанами столь же восторженно, а когда спустя несколько дней он сам дирижировал оперой, спектакль прошел с неслыханным триумфом.
Бондини, пригласивший его после спектакля на ужин, сказал:
– Маэстро, этот день мы не забудем никогда! Вы заставили нас по-новому услышать вашу музыку.
– Благодарю вас. – Пражские певцы не столь хороши, как венские, думал оп; труппа Бондини во многом уступает венской труппе. Но восторженное отношение чехов к его опере в значительной мере искупает недочеты.
– И у меня для вас пятьсот гульденов, маэстро. За ваш концерт.
Вольфгангу говорили, что сбор за концерт превысил две тысячи гульденов.
– Могло бы быть и больше, маэстро, но после оплаты оркестра, служителей, помещения, ну да вы сами знаете…
– Разумеется. – Вольфганг взял деньги и повернулся уходить.
– Ваша симфония – это не просто подарок. Это величайшее достижение искусства.
Вольфганг остановился в нерешительности. Быть может, Бондини действительно понимает что-то в музыке, а не только печется о своей выгоде.
– Маэстро, известно ли вам, что в следующем году нашему театру понадобится новая опера?
– Еще одна «Свадьба Фигаро»?
– Нет. Другой «Свадьбы Фигаро» быть не может. Но, решив приняться за постановку вашей оперы, мы тогда же обратились к Иосифу Гайдну с просьбой написать для нас оперу.
– Он великий композитор. Величайший в мире.
– Гайдн говорит то же самое про нас.
– Он неправ. Никто не способен так трогать сердце своей музыкой, заставлять смеяться, потрясать душу, как это делает Гайдн. Если бы он согласился написать для вас оперу, было бы прекрасно!
– Но вот что он нам ответил. – И Бондини передал Вольфгангу письмо Гайдна.
«Вы просите меня прислать вам оперу-буффа. Я очень польщен тем, что Вас интересуют мои вокальные произведения, но если опера нужна для Вашего театра в Праге, вряд ли я могу услужить Вам по той причине, что все мои оперы приноровлены для оперной труппы графа Эстергази.
Писать же новую оперу специально для Вашего театра было бы для меня чрезвычайно рискованно потому, что едва ли я могу равняться с великим Моцартом.
Будь в моих силах убедить каждого любителя музыки, в особенности среди сильных мира сего, какой глубиной и музыкальной проникновенностью обладают несравненные творения Моцарта, какие возвышенные эмоции рождают они в моей душе, как глубоко я их понимаю и чувствую, все народы спорили бы между собой за право обладания таким сокровищем. Прага только выгадает, если сумеет удержать у себя этого изумительного человека, щедро одарив его, как он сам одарил всех нас. В противном случае удел гения будет печален и вряд ли вдохновит потомков на дальнейшие дерзания – в этом, увы, и кроется причина того, что так часто оказывается сломлен дух личности многообещающей и устремленной ввысь. Меня глубоко возмущает, что несравненней Моцарт, чья «Свадьба Фигаро» является величайшей среди существующих опер, до сих пор не приглашен на работу к какому-нибудь королевскому или императорскому двору. Извините, если я несколько отвлекся от предмета нашего разговора, но я слишком люблю этого человека».
Тронутый до глубины души Вольфганг сказал:
– Я благодарен судьбе, что она послала мне такого друга.
– А я согласен с господином Гайдном. И следующую оперу мы должны получить от вас.
– Чтобы поставить ее в Праге?
– За сто дукатов. Ведь в Вене вы получили столько же? Вольфганг кивнул.
– Значит, мы будем ждать от вас новую оперу к осени. Ту же сумму мы заплатим и либреттисту, которого подберете вы сами. У вас есть на примете какой-нибудь сюжет?
– Нет. Но я найду.
Возвратившись в Вену после месяца, проведенного в Праге, Вольфганг не сомневался, что сумеет найти сюжет для оперы, который пришелся бы по душе ему самому и понравился жителям Богемии, чей восторженный прием превзошел все, что он до сих пор испытал в жизни.
Констанца, наслаждавшаяся жизнью в чешской столице не меньше, чем Вольфганг, не возражала, однако, против его желания поскорее вернуться в Вену, чтобы успеть попрощаться со своими английскими друзьями, которые покидали столицу Австрии в конце февраля. И хотя, прощаясь с Энн Сторейс, Вольфганг выглядел очень печальным и даже обещал писать ей в Англию, Михаэль О'Келли потихоньку сообщил Констанце, что, согласно первоначальному плану, Вольфганг должен был ехать с ними в Англию один, но «без своей Станци» ехать отказался.
81
В Вене многие знали, какой триумф сопровождал Моцарта в Праге, но, вернувшись домой, он снова оказался на распутье между мечтой и действительностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266