ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
Чтобы писать оперы, нужно уметь писать о любви. Других тем нет. Вы считаете, он созрел для любви?
Леопольд молчал. Он и сам задумывался об этом, но каждый раз решал положиться на естественный ход событий, отодвигал эту мысль на неопределенный срок. Но откуда ему знать, смыслит Вольфганг что-нибудь во всех этих любовных связях и будуарных делах или нет.
– Мне кажется, Моцарт, – сказал Афлиджио, – вы неминуемо станете ревновать сына к первой женщине, которую он полюбит. Вам будет казаться, что он изменил вам, осквернился, предал вас.
– Я желаю ему счастливой семейной жизни, такой же, как у меня самого.
– Вы хотите повенчать его с музыкой, хотите, чтобы музыка заменила ему и жену и любовницу?
– Вы изволите шутить, ваше сиятельство!
– Нисколько. Вы поклоняетесь своему сыну, а я – Дон Жуану. Или в музыке вашего сына мотивы любви отсутствуют?
– Граф, ему только двенадцать.
– Он пишет музыку для взрослых людей, а вы хотите, чтобы к нему относились как к ребенку, как к чуду. Вы же умный человек, Моцарт.
Такой ли уж я умный, думал Леопольд. Афлиджио сделался почти любезным, словно обнаружил в собеседнике ту единственную черту характера, которую уважал. Но когда они покидали графа, Леопольд крепко, до боли, сжал Вольфгангу руку.
Что такое с Папой, раздумывал Вольфганг. Чем он озабочен? Вольфганг слышал столько опер. Он уже придумал тему арии для хорошо поставленного, гибкого сопрано.
По пути домой Папа сказал:
– Сдается мне, напрасно мы сюда приехали. В Вене сейчас не меньше шлюх, чем в Версале.
– Вам не понравился импресарио, Папа?
– А тебе?
Папа хочет знать его мнение, Вольфганг удивился. Видно, он и правда чем-то сильно огорчен.
– Мне кажется, граф не очень любит музыку. Он что, тоже шлюха?
– Я бы скорей назвал его сводником. Но Папа не объяснил, что это такое.
– Одни утверждают, что Афлиджио профессиональный игрок, – сказал он, – другие считают его профессиональным обольстителем. Впрочем, без этих качеств, видимо, импресарио не обойтись. Вот что, Вольфганг! – Вид у Папы сделался серьезный.
– Да, Папа?
– Скажи, Вольфганг, ты… – Леопольд покраснел, кашлянул, но продолжать не решился.
Вольфганг улыбнулся.
– Тебе нравятся девушки?
– Некоторые нравятся.
– И сильно? – озабоченно допрашивал Папа.
– Как это – сильно?
– Вольфганг, я не шучу!
– Так же сильно, как Людовику XV нравилась мадам Помпадур?
– А что ты об этом знаешь?
– То, что вы мне говорили.
– Я сказал, что она – шлюха. Больше ничего.
– Ну, еще я знаю, что они спали вместе. И он предпочитал ее всем остальным.
– Ничего подобного я тебе не говорил. Ну, а еще что ты знаешь? – Папа насторожился.
– Все знают, как рождаются дети. За исключением самих детей.
– А ты… Ты пробовал заниматься этим делом?
Как ученик, который чувствует себя умнее учителя, Вольфганг снисходительно посмотрел на Папу.
– Вы ничего не понимаете, Папа, – сказал он. – Я еще слишком мал. Но имею представление, как это делается.
Папа переменил тему.
– Мы этому Афлиджио еще покажем. Я полагаю, три месяца на оперу для тебя далее много. – А про себя подумал: чем больше сын будет занят, тем лучше.
Вольфганг с головой ушел в работу. Он вовремя ложился спать, вовремя ел и трудился под бдительным надзором Мамы, которая ревниво следила, чтобы сын не переутомлялся. По утрам они с Папой разбирали партитуры других композиторов. После обеда Вольфганг сочинял. А по вечерам, если не чувствовал себя слишком усталым, обсуждал написанное с Папой.
Больше всего ему нравилось писать арии. Человеческий голос представлялся ему лучшим музыкальным инструментом, и он стремился писать арии мелодичные и певучие. Он вспоминал свои любимые арии, и кое-где в партитуре зазвучали мотивы Баха и Глюка. Но у него рождались и собственные мелодии. Он не боялся использовать чужую форму, но содержание всегда было его собственным. Его особенно радовало, когда ария, которую он сочинял, звучала естественно и ласкающе. Вольфганг чувствовал прилив сил, работа спорилась. Сидя за красивым мраморным столом, купленным ему Папой, Вольфганг окружал себя нотными листами – они лежали повсюду: на коленях, на столе, под рукой, – так легче было единым взглядом охватить целое и в то же время сосредоточить, если нужно, внимание на какой-то отдельной арии. Папа явно одобрял его работу и редко предлагал свои поправки.
Через два месяца партитура «Мнимой простушки» была закончена. Она состояла из увертюры, трех актов, двадцати шести арий и множества речитативов – всего пятьсот пятьдесят восемь нотных страниц.
Они представили ее Афлиджио, и тот сказал, что в скором времени поставит оперу, но обещанных ста дукатов не заплатил.
На первой репетиции Леопольд сидел рядом с Вольфгангом, которому не терпелось услышать поскорее свою музыку в живом исполнении и внести обычные поправки по требованию капризных певцов. С первой же ноты Леопольд понял, что певцы не потрудились разучить партий, никто не прорепетировал заранее свою партию под клавесин, не было проведено ни одной спевки дуэтов или финала, и тем не менее репетиция шла с полным оркестром. Леопольд не сомневался– это сделано нарочно, чтобы обесценить музыку. Он не узнавал ни одной арии. Музыка звучала как-то неприятно и неряшливо. Кое-кто из певцов с трудом удерживался от смеха. День, на который Леопольд возлагал столько надежд, стал самым мрачным днем его жизни.
И все же, когда после репетиции к нему подошел импресарио, Леопольд сумел взять себя в руки. Широко улыбаясь, Афлиджио заявил:
– Музыка очень неровная и рассчитана на слишком высокие голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266
Леопольд молчал. Он и сам задумывался об этом, но каждый раз решал положиться на естественный ход событий, отодвигал эту мысль на неопределенный срок. Но откуда ему знать, смыслит Вольфганг что-нибудь во всех этих любовных связях и будуарных делах или нет.
– Мне кажется, Моцарт, – сказал Афлиджио, – вы неминуемо станете ревновать сына к первой женщине, которую он полюбит. Вам будет казаться, что он изменил вам, осквернился, предал вас.
– Я желаю ему счастливой семейной жизни, такой же, как у меня самого.
– Вы хотите повенчать его с музыкой, хотите, чтобы музыка заменила ему и жену и любовницу?
– Вы изволите шутить, ваше сиятельство!
– Нисколько. Вы поклоняетесь своему сыну, а я – Дон Жуану. Или в музыке вашего сына мотивы любви отсутствуют?
– Граф, ему только двенадцать.
– Он пишет музыку для взрослых людей, а вы хотите, чтобы к нему относились как к ребенку, как к чуду. Вы же умный человек, Моцарт.
Такой ли уж я умный, думал Леопольд. Афлиджио сделался почти любезным, словно обнаружил в собеседнике ту единственную черту характера, которую уважал. Но когда они покидали графа, Леопольд крепко, до боли, сжал Вольфгангу руку.
Что такое с Папой, раздумывал Вольфганг. Чем он озабочен? Вольфганг слышал столько опер. Он уже придумал тему арии для хорошо поставленного, гибкого сопрано.
По пути домой Папа сказал:
– Сдается мне, напрасно мы сюда приехали. В Вене сейчас не меньше шлюх, чем в Версале.
– Вам не понравился импресарио, Папа?
– А тебе?
Папа хочет знать его мнение, Вольфганг удивился. Видно, он и правда чем-то сильно огорчен.
– Мне кажется, граф не очень любит музыку. Он что, тоже шлюха?
– Я бы скорей назвал его сводником. Но Папа не объяснил, что это такое.
– Одни утверждают, что Афлиджио профессиональный игрок, – сказал он, – другие считают его профессиональным обольстителем. Впрочем, без этих качеств, видимо, импресарио не обойтись. Вот что, Вольфганг! – Вид у Папы сделался серьезный.
– Да, Папа?
– Скажи, Вольфганг, ты… – Леопольд покраснел, кашлянул, но продолжать не решился.
Вольфганг улыбнулся.
– Тебе нравятся девушки?
– Некоторые нравятся.
– И сильно? – озабоченно допрашивал Папа.
– Как это – сильно?
– Вольфганг, я не шучу!
– Так же сильно, как Людовику XV нравилась мадам Помпадур?
– А что ты об этом знаешь?
– То, что вы мне говорили.
– Я сказал, что она – шлюха. Больше ничего.
– Ну, еще я знаю, что они спали вместе. И он предпочитал ее всем остальным.
– Ничего подобного я тебе не говорил. Ну, а еще что ты знаешь? – Папа насторожился.
– Все знают, как рождаются дети. За исключением самих детей.
– А ты… Ты пробовал заниматься этим делом?
Как ученик, который чувствует себя умнее учителя, Вольфганг снисходительно посмотрел на Папу.
– Вы ничего не понимаете, Папа, – сказал он. – Я еще слишком мал. Но имею представление, как это делается.
Папа переменил тему.
– Мы этому Афлиджио еще покажем. Я полагаю, три месяца на оперу для тебя далее много. – А про себя подумал: чем больше сын будет занят, тем лучше.
Вольфганг с головой ушел в работу. Он вовремя ложился спать, вовремя ел и трудился под бдительным надзором Мамы, которая ревниво следила, чтобы сын не переутомлялся. По утрам они с Папой разбирали партитуры других композиторов. После обеда Вольфганг сочинял. А по вечерам, если не чувствовал себя слишком усталым, обсуждал написанное с Папой.
Больше всего ему нравилось писать арии. Человеческий голос представлялся ему лучшим музыкальным инструментом, и он стремился писать арии мелодичные и певучие. Он вспоминал свои любимые арии, и кое-где в партитуре зазвучали мотивы Баха и Глюка. Но у него рождались и собственные мелодии. Он не боялся использовать чужую форму, но содержание всегда было его собственным. Его особенно радовало, когда ария, которую он сочинял, звучала естественно и ласкающе. Вольфганг чувствовал прилив сил, работа спорилась. Сидя за красивым мраморным столом, купленным ему Папой, Вольфганг окружал себя нотными листами – они лежали повсюду: на коленях, на столе, под рукой, – так легче было единым взглядом охватить целое и в то же время сосредоточить, если нужно, внимание на какой-то отдельной арии. Папа явно одобрял его работу и редко предлагал свои поправки.
Через два месяца партитура «Мнимой простушки» была закончена. Она состояла из увертюры, трех актов, двадцати шести арий и множества речитативов – всего пятьсот пятьдесят восемь нотных страниц.
Они представили ее Афлиджио, и тот сказал, что в скором времени поставит оперу, но обещанных ста дукатов не заплатил.
На первой репетиции Леопольд сидел рядом с Вольфгангом, которому не терпелось услышать поскорее свою музыку в живом исполнении и внести обычные поправки по требованию капризных певцов. С первой же ноты Леопольд понял, что певцы не потрудились разучить партий, никто не прорепетировал заранее свою партию под клавесин, не было проведено ни одной спевки дуэтов или финала, и тем не менее репетиция шла с полным оркестром. Леопольд не сомневался– это сделано нарочно, чтобы обесценить музыку. Он не узнавал ни одной арии. Музыка звучала как-то неприятно и неряшливо. Кое-кто из певцов с трудом удерживался от смеха. День, на который Леопольд возлагал столько надежд, стал самым мрачным днем его жизни.
И все же, когда после репетиции к нему подошел импресарио, Леопольд сумел взять себя в руки. Широко улыбаясь, Афлиджио заявил:
– Музыка очень неровная и рассчитана на слишком высокие голоса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266