— Удачи вам, — сказал он, обменявшись с обоими крепким рукопожатием. — Мы будем все время следить за вами. Не забудьте включить сигнальное устройство после приземления. Нам хотелось бы известить Вашингтон, что вы успешно сели.
Питт криво улыбнулся ему.
— Сделаю, если смогу.
— Никогда не сомневайтесь, — сказал Симпсон, словно подбадривая свою спортивную команду. — Проверьте, не забыли ли вы включить таймер самоликвидатора. Мы не можем дарить японцам нашу технологию сверхлегких аппаратов.
— До встречи, и спасибо вам и вашим людям за заботу о нас.
Джиордино тронул Питта за плечо, ободряюще подмигнул ему одним глазом и, не сказав больше ни слова, пошел к своему планеру.
Питт подошел к своему моторному планеру, влез снизу через узкий люк в обитый материей фюзеляж и лег на живот, пока его тело не вписалось в очертания коврика из вспененной резины длиной в человеческий рост. Его голова и плечи находились лишь чуть выше ног, локти свободно лежали в сантиметре от пола. Он подогнал привязные ремни, проходящие через лопатки и ягодицы. Затем он вставил вытянутые ноги в зажимы педалей управления рулем поворота и тормозами и схватил одной рукой рукоять штурвала, а другой примерился к рычажкам управления тягой двигателя.
Он помахал рукой через выпуклое ветровое стекло стартовой команде, стоявшей наготове, чтобы освободить привязные тросы, и включил стартер. Турбина размером не больше бочонка пива начала с жужжанием раскручиваться, пока ее гул не превратился с высокий свист. Он взглянул на Джиордино, успев разглядеть только его горящие карие глаза. Питт подал ему знак, подняв вверх большой палец. Джиордино ответил тем же и усмехнулся.
Еще один взгляд на приборы, чтобы убедиться, что двигатель работает так, как было описано в руководстве для пилота, которое он едва успел пролистать, и последний взгляд на вымпел, плещущийся на корме под сильным ветром, дующим спереди от него.
В отличие от авианосца, где самолеты обычно взлетают в направлении носа корабля, здесь это было невозможно из-за мешающего кожуха радара и палубных надстроек, так что коммодор Харпер развернул корабль кормой навстречу ветру и дал задний ход.
Питт удерживал планер на тормозах, нажимая большими пальцами ног на педали в сторону от себя. Затем он передвинул рычажок управления двигателем, чувствуя, что «Ибис» рвется вперед. Конец взлетной полосы казался неприятно близким. Подъемную силу, достаточную для полета, «Ибис» развивал при сорока пяти километрах в час. Суммарная скорость ветра и заднего хода «Беннета» давала ему фору в двадцать пять км/час, но предстояло набрать еще двадцать км/час до того, как колеса его шасси пересекут конец взлетной полосы.
Настал решительный момент. Он просигналил стартовой команде освободить привязные тросы. Затем Питт довел рычажок тяги до упора вперед, и «Ибис» задрожал от тяги турбины и силы встречного ветра. Глядя на конец взлетной полосы, Питт отпустил тормоза, и «Ибис» ринулся вперед. Пять метров, десять, и затем легко, но твердо Питт потянул рукоять штурвала на себя. Маленькое переднее колесо оторвалось от палубы, и Питт увидел облака. Когда оставалось лишь три метра до конца полосы, он послал «Ибис» в небо, над неспокойным морем.
Он заложил вираж и выровнял планер на высоте сорока метров, наблюдая, как Джиордино поднялся в воздух вслед за ним. Один круг над кораблем, покачивая крыльями машущей им команде «Ральфа Р. Беннетта», и он взял курс на остров Сосеки на западе. Воды Тихого океана проносились под брюхом «Ибиса», окрашенные сверкающим золотом заходящего солнца.
Питт уменьшил тягу до маршевого значения. Ему хотелось бы разогнать как следует маленький самолетик, набрать высоту и попробовать фигуры высшего пилотажа. Но этого нельзя было делать. Любые дикие маневры могли дать отметки на экранах японских радаров. В прямом горизонтальном полете на высоте гребней волн «Ибис» был невидим.
Теперь Питт начал гадать, как его встретят на острове. Надежды покинуть курортный комплекс у него почти не было. Какой симпатичный сценарий, подумал он мрачно. Аварийная посадка на переднем дворе Сумы прямо из ниоткуда, чтобы устроить бедлам среди сил безопасности и отвлечь внимание от остальных.
Собравшиеся в ситуационной комнате на борту «Беннетта» обнаружили сигналы радара, исходящие от оборонительных систем Сумы, но капитан Харпер решил не глушить их. Он позволил японцам следить за «Беннеттом», справедливо рассудив, что стража острова успокоится, увидев, что одинокий американский корабль спокойно уходит от острова на восток, будто выполняя обычное патрулирование.
Питт сосредоточился на навигации, все время посматривая на компас. При нынешней скорости ветра, по его вычислениям, они должны сесть на острове через тридцать пять минут. Но стоит им отклониться на несколько градусов к северу или к югу, и они могут безнадежно промахнуться мимо него.
Выполнять одновременно работу пилота и штурмана было чрезвычайно трудно. В столь легком аппарате каждая сотня граммов была на счету, поэтому здесь не было ни бортового компьютера, ни автопилота. Он четырежды проверял скорость полета, силу и направление ветра и свой расчетный курс, чтобы быть уверенным, что в его вычисления не вкрались никакие ошибки.
Возможность сжечь все топливо и рухнуть в неспокойное море посреди ночи — без этих трудностей лучше было обойтись.
Питт невесело отметил, что рации были удалены из планеров. По приказанию Джордана, конечно, чтобы ни у него, ни у Джиордино не возникло искушение поболтать и тем выдать свое присутствие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188