— Разве тебе не известно, старец, что ученик не может стать больше своего учителя? — заметил Ногарэ. — Ведь так сказано в Писании.
— Верно, — согласился дервиш. — Однако тень очень часто превышает размеры своего господина. Ныне как раз тот самый случай, и следует им воспользоваться для исцеления больного, раз вы все считаете этого доблестного юношу таковым.
— Кто твой ученик? — коротко вопросил король.
— Мой ученик родом с Кипра, — сказал старец, еще сильнее смутив меня, но однако же и указав мне выход из положения, — и происходит он из очень древней дворянской семьи. Судьба его оказалась, увы, весьма нелегкой и запутанной.
— С Кипра? — усмехнулся король. — С того самого Кипра, где говорят, что девица, не переспавшая с тамплиером, еще не годится в невесты? С того самого Кипра, где матери предупреждают своих отроков словами: «Бойся тамплиерского поцелуя»?
— Ваше Величество, я не помню, чтобы мать говорила мне такие слова в мои отроческие годы, — заговорил я, собравшись с духом. — Честно признаюсь вам, Ваше Величество, что даже не помню никакого Кипра. Ныне я стою здесь, посреди кладбища Невинноубиенных младенцев, и готов во всем исполнять волю Вашего Величества.
— Однако выговор вполне может считаться кипрским или даже палестинским, — заметил королю Вильям Ногарэ.
Король кивнул, и наши взгляды встретились.
— Вам будет предоставлено место во дворце, — неторопливо и даже вкрадчиво проговорил король и тряхнул головой, отчего с его черной шапки посыпался вниз белый пух.
— Ваше Величество, места вполне достаточно и здесь, — отвечал я.
— Старик, твой ученик хочет сказать, что для лечения потребуется всего одна молитва? — с напускным изумлением вопросил Ногарэ.
— Мой ученик готов исполнить волю короля Франции, — отвечал дервиш.
По моему указанию бледного юношу поставили прямо передо мной. Я вперился взглядом в его глаза и стал намеренно думать о чем угодно, только не о самом лечении и возможной неудаче. «Неудачи быть не может, — заранее решил я, — если, по расчету дервиша, я избавлюсь от всякого страха и попробую на один час сделаться святым». Я долго думал о моей любимой Фьямметте, а затем размышлял о том, что, простившись с нею, наверно опять заснул необыкновенным сном, раз попал на кладбище, куда запросто по вечерам приезжает в гости к покойникам сам французский король.
В таких размышлениях я провел половину часа, а, может статься, целый час. Сумерки густели, и, когда я почти перестал различать лицо юноши, стражники короля окружили нас потрескивавшими факелами.
Тогда, в тревожном свете факелов, я увидел, что все лицо юноши покрыто каплями влаги, и подумал, что, наверно, он уже плачет от усталости. Мне захотелось пожалеть его, но я подумал, что жалеть ни в коем случае не полагается, иначе все надежды старца на своего ученика пойдут прахом.
«Доблестный дворянин не может плакать, — заключил я, видя, как он мучительно жмурится и роняет одну за другой слезы. — Он, как и я, нестерпимо захотел спать. Еще немного, и мы повалимся друг на друга. Пора завершать это надувательство».
Не сводя глаз с влюбленного безумца и не обращаясь ни к кому определенно, я, насколько мог властно, повелел:
— Дайте ему меч!
По короткому порыву теней и по тому, как болезненно искривились губы безумца, я определил, что ему в правую руку вложили рукоятку меча.
— Отвечайте на три вопроса, сударь! — в полный голос приказал я.
— Да, мессир! — едва живым голосом ответил юноша, чем подтвердил то, что я пока еще не совершил ошибки.
— Вопрос первый! — изрек я. — Вы видите меня теперь перед собою?
— Да, мессир, — был покорный ответ.
— Вопрос второй! Вы видели меня когда-либо раньше?
— Нет, мессир, — был столь же покорный ответ.
«Если я сумею задать и третий вопрос, — мелькнула у меня в голове мысль, — значит, из меня и вправду выйдет искусный джибавия, целитель безумия».
В продолжение этой мысли моя правая рука успела неторопливо размахнуться, затем — прицелиться, и, как только, покончив со всеми мыслями, я отдал ей последний приказ, она изо всей имевшейся в ее мышцах силы, закатила моему безумному дворянину увесистую оплеуху.
Юноша отшатнулся, факелы вздрогнули, а меч взлетел над моей головой.
— Вопрос третий! — сорвав голос, выпалил я. — Вы дали слово ответить! Слово благородного человека!
Юноша окаменел.
— Вопрос третий! — уже с должным спокойствием произнес я. — Если вы меня никогда не видели раньше, откуда вам известно, что ударил вас именно я?
Юноша остался передо мной бездвижным изваянием.
— Погасите факелы! — повелел я. — Немедленно погасите факелы!
Тьма обрушилась на нас и поглотила обоих. Я затаил дыхание.
Миновало одно мгновение, потом миновало второе. Так, возможно, миновала половина той необыкновенной ночи.
И вот, наконец, я услышал донесшийся из темноты шепот:
— Благодарю вас, мессер ! Благодарю вас! Мне уже лучше. Мне стало гораздо лучше.
— Вы уверены в своих силах, сударь? — столь же тихо и при том весьма участливо проговорил я, успев вытереть с лица горячий, как факельная смола, пот и возблагодарить Господа за то, что Его волею я остался-таки живым и невредимым.
— Да, мессер, — прошептал юноша. — Вы избавили меня от страха.
— Теперь свет станет весьма уместен, — сказал я, решив, что настала пора немного погордиться своей находчивостью.
Факелы вновь вспыхнули передо мной и выстроились длинной цепью, освещая королевскую свиту, которая едва не на целую милю вытянулась позади своего повелителя. У меня появилось предчувствие, что один из факелов уже освещает уготованное мне а, может быть, и могильному старцу, место в свите.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205