Таким образом, горячей забавой для всего народа должен был послужить в это столь же ясное, как и накануне, утро безымянный граф де Ту.
Великого Магистра и комтура Нормандии повели через мост, а мне учтиво предложили свернуть влево, к ближайшему возвышению, и я был очень доволен тем, что мой путь сократился, а доски оказались куда теплее весенних камней Парижа.
И вот, наконец, мои лопатки обхватили торчащую в небеса смертную ось, а с моих рук сняли кандалы, но зато опоясали кольчатым железным ожерельем, две петли которого висели на скобах, глубоко вбитых в столб.
Я посмотрел в синее небо, потом прищурился, приветствуя весеннее солнце и не сразу заметил длинный, темный крест, умело протянутый издали к моим губам одним из доминиканских монахов.
С такою же искренней радостью, с какой я смотрел на солнце, я поцеловал крест, но помолился вовсе не о том, о чем собирался молиться, когда вновь доберусь до последних мгновений своей жизни. Теперь я просил у Бога, чтобы Он дал сил Фьямметте и ее сердце не разорвалось бы при виде огня и, вероятно, крови, которая вот-вот должна пролиться. Я просил у Бога, чтобы Он спас мою дорогую Фьямметту из водоворота обезумевшей толпы. Я просил у Бога, чтобы Он образумил Гвидо и тот не стал бы лезть на рожон, готовый схватиться в одиночку со всеми войсками Французского королевства. Я просил у Бога, чтобы Тибальдо Сентилье в его замыслах сопутствовала удача и в случае провала всей затеи моих друзей, он смог бы улизнуть из Парижа, прихватив с собой Фьямметту. И наконец я взмолился: «Господи, а Черную Молнию хорошо бы сегодня совсем не подпускать к Парижу!»
Пока я так молился, четверо стражников встали в десяти шагах от углов помоста, остальные отошли дальше, к берегу, а какой-то маленький и особо ретивый монашек в очень широком капюшоне все подносил и подносил к костру пучки хвороста, вызывая усмешки у своих, вооруженных хоругвями и лениво переминавшихся на одном месте собратьев.
«Вот святая простота!» — подумал я, наблюдая вместе с ними за его муравьиной суетой.
Один из пучков был брошен монашком почти что под ноги палачу.
Палач поглядел через его голову в сторону и, заметив повелительный жест мрачного человека в роскошном черном балахоне, опустил головку факела на жаровню, полную горячих углей.
Первое пламя вспыхнуло.
Факел начал гордо подниматься ввысь, но вдруг раздался сдавленный стон, и, не достигнув неба, пламя стало вновь никнуть к земле.
Порыв теплого ветра обдал меня с головы до ног, и я едва успел заметить, как факел, вертясь, подобно огненному колесу, летит мимо меня и смертной оси, к которой я прикован, в сторону реки.
Серый балахончик маленького монашка, тем временем, оседал на землю, как облачко пепла.
Акиса! Конечно же, прекрасная черная Акиса была тем самым прилежным монашком!
«Если началась моя казнь и появилась Акиса, то больше нечего бояться, — трезво рассудил я. — Такое сочетание происходит всегда только во сне.»
В первую четверть наступившего мгновения я увидел, как палач, насаженный на ассасинский кинжал, валится на бок, опрокидывая с треноги горячую жаровню, и как валится длинная пика ближайшего к палачу стражника, а сам он так же бессильно и неторопливо опрокидывается навзничь, словно пытаясь получше разглядеть торчащую у него между бровей железную звезду.
Во следующую четверть мгновения я, во-первых, услышал шипение угодившего в реку факела, а затем — звонкий топот стражников; во-вторых, я увидел целый рой арбалетных стрел, вырвавшихся прямо из толпы и промелькнувших мимо меня; в-третьих же, вновь сменив зрение на слух, я услышал, что все войско с грохотом и стоном повалилось наземь за моей спиной, даже не успев достигнуть помоста.
В самом начале третьей четверти мгновения ужасный вихрь разбросал всех монахов и их хоругви — и понес к помосту не менее ужасного великана, вооруженного топором. То был Гвидо Буондельвенто. Своим прыжком едва не проломив помост, он подскочил ко мне и, замахнувшись на меня своим орудием, только и успел прорычать:
— Мессер, пригнитесь!
От первого удара я содрогнулся вместе со столбом, а от второго удара испуганно рванулся вперед, поскольку услышал позади себя страшный треск. Верный Гвидо, однако, успел, бросив топор, обхватить перерубленный ствол, который своим комлем едва не проломил мне хребет.
В продолжении всей последней четверти мгновения я сбрасывал с себя всякие железные путы, а Гвидо рычал мне в ухо:
— Удирайте, мессер! Туда! Туда! — Он указывал мне рукой через серые холмики и кочки с испугу бросившихся на землю доминиканцев, в сторону какой-то узкой улочки.
Мгновение, отведенное для устройства моей дальнейшей судьбы, истекло.
— Бегите! — крикнул Гвидо. — Я их задержу!
Задерживать было кого — как раз по силам Гвидо и моим бывшим ифритам, которых я мельком приметил над толпой в виде отдаленных горных вершин: целых три отряда королевской стражи, общим числом в половину сотни, спешило с трех сторон к месту неудавшейся казни.
— Гвидо! — сочувственно вздохнул я, желая принять главную битву вместе с ним.
— Бегите, вам говорят! — яростно вознегодовал Гвидо. — Неужто все мы зря тащились в такую даль?!
Он подтолкнул меня так, что я едва не покатился кубарем с помоста.
Соскочив вниз и, увы, сразу потеряв удобное место обзора, я пригнул голову еще ниже и кинулся в толпу через серые кочки и холмики доминиканской братии.
Люди Сентильи — их я узнавал по торчащим из рук кинжалам и коротким каландарским мечам — прокладывали мне дорогу, угрожая всем направо и налево, однако толпа, пережив первый страх, уже орала и улюлюкала, хлопая в ладоши и весело свистя мне вдогонку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205