Он покрывал поцелуями все ее тело, и чем больше он целовал Гонору, тем чувствительнее становилась ее кожа. Каван прикасался к ней губами, а Гонора стонала и извивалась.
Она не могла думать – она могла только откликаться.
Каван целовал ее живот, а пальцы его творили волшебство у нее между ног. Она не хотела, чтобы он останавливался – никогда. И ни за что. Гонора и представить себе не могла, что любовь – это так чудесно!
– Ты такая сладкая, такая восхитительная, – бормотал Каван, медленно прокладывая поцелуями дорожку вниз.
Гонора едва не выскочила из постели, когда его пальцы сменились губами, и подумала, что сейчас взорвется от мучительного наслаждения. Каван ласкал ее нежно и уверенно, и ей казалось, что она больше не выдержит ни мгновения. Он лег на Гонору сверху, а она снова прикоснулась к его восставшей плоти.
Каван напряженно замер.
– Не надо! – предостерег он. – Я слишком тебя хочу.
Гонора все поняла и направила вздыбленное пульсирующее естество в себя. Каван навис над ней, упираясь руками в кровать.
– Это так приятно, – не удержавшись, произнесла Гонора.
Каван прижался лбом к ее лбу и застонал.
Гонора убрала руку. Каван вошел в нее – сначала медленно, потом все сильнее и глубже. Гонора выгнула спину, Каван сильно надавил и задал ритм раньше, чем успел войти до конца. Гонора ахнула, но не от боли, а от страсти.
Каван, прерывисто дыша, застыл и прижался к ее щеке.
– С тобой все хорошо?
– Нет, – простонала Гонора. – Ты остановился!
Он хмыкнул и предупредил:
– Ну тогда держись!
Гонора вцепилась в его руки и очень скоро стонала в голос, потому что наслаждение насквозь пронизывало ее тело. Влажная от пота кожа горела, тело немилосердно сотрясалось, и она точно знала, что только он, ее муж, может дать ей то удовлетворение, которого она так жаждет.
Каван был прав, сказав, что она еще не сдалась, но она этого хотела, а он все не давал ей такой возможности. Муж дразнил ее, замедляя ритм в тот момент, когда ей казалось, что она вот-вот взорвется, потом снова ускорял, и Гонора думала, что сейчас окончательно обезумеет.
И вот она почувствовала, что капитуляция совсем близко. Ритм движений Кавана оставался ровным, решительным, уверенным, и Гонора поняла, что больше он не остановится, не сможет остановиться, и они сливались воедино, сильнее, крепче, и вдруг…
Когда ее настиг взрыв наслаждения, Гонора подумала, что сейчас она умрет от восторга. Вцепившись в Кавана изо всех сил, она изгибалась дугой, а когда успокоилась, то почувствовала себя не опустошенной, а, напротив, заполненной до отказа.
Неожиданно глаза ее наполнились слезами. Слезы покатились по щекам, когда Каван поднял голову. Он прижался к ней щекой, вздрогнул и посмотрел на жену:
– Что случилось? Я сделал тебе больно?
Он хотел скатиться с нее, но Гонора удержала мужа, крепко обняв его.
– Нет, не уходи. И нет, ты не сделал мне больно.
– Тогда почему ты плачешь? – ласково, но настойчиво спросил он, осушая ее слезы поцелуями.
Гонора улыбнулась:
– Я никогда не испытывала ничего более прекрасного.
Он хотел что-то ответить, но Гонора прижала к его губам палец.
– Я знаю, что ты, наверное, много раз занимался любовью, но для меня это впервые, и я рада, что это произошло с тобой, муж мой.
Каван убрал ее пальчик со своих губ.
– Я много раз тешил похоть. Сегодня я впервые в жизни занимался любовью, и я рад, что это произошло с тобой, жена моя.
– Правда? Ты не шутишь?
Каван вытер остатки слез с ее щек.
– Знай, что я говорю чистую правду. До сегодняшней ночи я понятия не имел, что можно получить столько наслаждения с женщиной.
Гонора нежно коснулась его щеки и улыбнулась:
– Можешь дарить мне наслаждение, когда захочешь.
Каван негромко рассмеялся:
– Осторожнее с такими предложениями, а то окажешься навеки прикованной к этой постели.
Кажется, Гонора немного испугалась.
– Ты хочешь сказать, что мы можем заниматься любовью только в постели?
Каван снова засмеялся:
– Похоже, меня следовало заранее предупредить, какая ты есть на самом деле.
Гонора обняла его за шею.
– Считай, что тебя предупредили, муж мой, потому что я боюсь, что никогда не сумею тобой насытиться.
Глава 24
Приближался рассвет, но Каван проснулся больше часа назад. Он крепко обнимал жену. Та спала на боку, прижавшись к нему спиной. Гонора спала обнаженной – она настояла на этом, сказав, что ей доставляет удовольствие ощущать прикосновение его обнаженной кожи к ее и что ночью будет так чудесно чувствовать, что он лежит рядом, прижавшись к ней.
Естественно, эти слова возбудили Кавана, и они опять занялись любовью. Да, Гонора отнюдь не была той серой испуганной мышкой, за которую он ее когда-то принимал. Хотя мыши – это очень хитрые создания. Они суетятся и бегают туда-сюда до тех пор, пока не найдут то, что искали, и только тогда с удовольствием строят гнездо.
Когда дело доходило до занятий любовью, Гонора не проявляла ни малейших признаков страха или робости. Совсем наоборот, она, похоже, получала удовольствие от каждого мгновения, и было понятно, что она хочет научиться большему. Если она сомневалась, то спрашивала Кавана, и будь он проклят, если ее искренняя любознательность не воспламеняла его еще сильнее.
Он думал, что кончит сразу же, когда Гонора, сжимая в руке его восставший член, спросила, можно ли ей попробовать его на вкус, как Каван пробовал ее.
Можно и не говорить, что он торопливо закивал, и будь он проклят, если Гонора не наслаждалась этим искренне и долго, как наслаждался женой сам Каван. Он вспомнил и ухмыльнулся. В Гоноре было все, чего он когда-либо хотел от жены, и даже больше, и теперь Каван чувствовал себя счастливым и одновременно виноватым.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84