ТОП авторов и книг ИСКАТЬ КНИГУ В БИБЛИОТЕКЕ
— Ну и что ты предпринял? — поинтересовался он.
Хоффа самодовольно ухмыльнулся.
— То самое, что мы с тобой сделаем с Джеком и Бобби, — со злостью пробрюзжал он, наклоняясь к Джан-кане. — Этого чертова доносчика придется пустить в расход, как же иначе? Если Джек останется на второй срок, мы всю оставшуюся жизнь будем любоваться на белый свет через решетку.
Джанкана промолчал. Все это он понимал и без Хоффы. И все же вынужден был признать, что Хоффа кое в чем прав. Если Джека Кеннеди изберут на второй срок, им не поздоровится.
Однако, думал Джанкана, убийство — любое убийство — связано с риском. Как ни планируй, всегда случаются неувязки. А убийство президента — это немыслимо рискованное мероприятие, настолько рискованное, что его сразу же бросило в холодный пот, когда он подумал о том, что сидит и слушает, как Хоффа рассуждает об этом. Неужели Хоффа не соображает, что если ему удается подслушивать Кеннеди, то и те с таким же успехом могут подслушивать его? Раз уж Берни Спиндел умудрился вмонтировать микрофон в кабинете психиатра Мэрилин Монро, то почему бы кому-то еще не подложить “жучка” в домике Хоффы?
Джанкана сидел, думая о том, какая мерзкая и слякотная за окном погода, с сожалением глядя на свои туфли ценою в пятьсот долларов.
— Пойдем прогуляемся, — произнес он. — Подышим свежим воздухом.
42
Именно так она и мечтала провести выходные: в доме Лофордов был устроен торжественный ужин, она и он, кинозвезда и министр юстиции, весь вечер вели себя так, будто они “просто добрые друзья”. В течение нескольких часов им пришлось соблюдать приличия в присутствии гостей, и это еще больше распалило их страстное влечение друг к другу. Наконец Бобби с показной невозмутимостью, которая была понятна только немногим посвященным, сказал, что едет в “Беверли-Уилшир”, и предложил подвезти ее до дому. Приехав в Брентвуд, они, едва переступив порог дома, стали сдирать с себя одежду До спальни они так и не добрались и занялись любовью прямо в гостиной, на широком диване, который она выписала из Мехико, разбросав по дальним углам комнаты подушки, чтобы освободить для своих утех побольше места.
Бобби остался у нее на ночь. Лишь однажды он спустился вниз — очевидно, чтобы позвонить Этель, решила она, потому что, когда он вернулся, вид у него был смущенный. Она не стала подслушивать, о чем он говорил по телефону, и была очень довольна собой.
Ее кровать была небольшой и узкой — как и сам дом, кровать предназначалась для одного человека, — но так было даже лучше: они лежали, тесно прижавшись друг к другу, словно на полке пульмановского вагона, и это сразу же напомнило ей съемки фильма “Некоторые любят погорячее”.
Они долго разговаривали — в отличие от Джека Бобби был одним из тех немногих мужчин, которые не имеют привычки закрывать глаза и немедленно засыпать сразу же после того, как насладились любовью. Она рассказывала ему про Типпи и детский приют, а он ей — о своем детстве, в котором было все то, чего была лишена она сама: мать, отец, братья и сестры, дедушки и бабушки, деньги…
— Я всегда хотела иметь детей, — сказала она.
— Дети — это лучшее, что бывает в жизни, поверь мне. Почему у тебя нет детей?
— Не повезло, — ответила она. — Но еще не все потеряно. — У нее не было желания говорить ему, что за все эти годы ей пришлось делать так много абортов, что теперь у нее практически не было шансов родить ребенка…
— Я так хочу, чтобы у нас с тобой был ребенок, — прошептала она. — Всего один ребенок. Ведь у Этель целая куча детей.
Бобби выдавил нервный смешок. Чуткий и отзывчивый, он однако не воспринял ее предложение всерьез.
— Ну, не куча, — отозвался он. — И десятка не наберется.
— Все равно много. А мне нужен только один — мальчик.
— Мальчик? Почему именно мальчик?
— Потому что мальчикам легче в жизни. Я не хотела бы иметь девочку. Я знаю , что выпадает на долю девочек, любимый.
— Может, у твоей дочери все сложилось бы по-другому.
— По-другому не бывает
Они снова занялись любовью. Уже начинало светать. Было прохладно. Чувствуя, что наконец-то засыпает, она спросила:
— Как ты относишься к женщинам среднего возраста с твердым подбородком и в очках?
— Такие не в моем вкусе. А что?
— Потому что если ты сейчас же не оденешься и не уйдешь, то очень скоро столкнешься в кухне с Юнис Мюррей. Меня ее присутствие не смущает — у меня почти нет секретов от миссис Мюррей, — но вот ты, возможно, не захочешь, чтобы она видела тебя здесь.
Бобби кивнул и поцеловал ее. Она тут же погрузилась в сон, а когда проснулась, его уже не было. Снизу доносились глухие шаги миссис Мюррей. Она наводила порядок в доме. По тому, в каком беспорядке Мэрилин разбросала свою одежду в гостиной вчера вечером, миссис Мюррей наверняка догадалась, что произошло, хотя и не могла знать, кто был у ее хозяйки. Но миссис Мюррей ничто не могло шокировать; она никогда не высказывалась по поводу того, что происходило в доме, даже когда случайно заставала утром какого-нибудь мужчину. Эта женщина никогда не осуждала Мэрилин; наоборот, казалось, ей нравится, что та доверяет ей свои любовные тайны. При этом она хихикала и краснела, как школьница. Миссис Мюррей стала для Мэрилин чем-то вроде старшей сестры или матери-настоятельницы, лишенной предрассудков, хотя одна из ее обязанностей заключалась в том, чтобы докладывать обо всем происходящем доктору Гринсону и оказывать “неотложную помощь”, если того требовали обстоятельства.
Днем Мэрилин попросила миссис Мюррей отвезти ее в продовольственный магазин в Брентвуде — зная, в каких количествах она употребляет “лекарства”, Мэрилин уже не рисковала сама садиться за руль, — где накупила продуктов почти на пятьдесят долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230
Хоффа самодовольно ухмыльнулся.
— То самое, что мы с тобой сделаем с Джеком и Бобби, — со злостью пробрюзжал он, наклоняясь к Джан-кане. — Этого чертова доносчика придется пустить в расход, как же иначе? Если Джек останется на второй срок, мы всю оставшуюся жизнь будем любоваться на белый свет через решетку.
Джанкана промолчал. Все это он понимал и без Хоффы. И все же вынужден был признать, что Хоффа кое в чем прав. Если Джека Кеннеди изберут на второй срок, им не поздоровится.
Однако, думал Джанкана, убийство — любое убийство — связано с риском. Как ни планируй, всегда случаются неувязки. А убийство президента — это немыслимо рискованное мероприятие, настолько рискованное, что его сразу же бросило в холодный пот, когда он подумал о том, что сидит и слушает, как Хоффа рассуждает об этом. Неужели Хоффа не соображает, что если ему удается подслушивать Кеннеди, то и те с таким же успехом могут подслушивать его? Раз уж Берни Спиндел умудрился вмонтировать микрофон в кабинете психиатра Мэрилин Монро, то почему бы кому-то еще не подложить “жучка” в домике Хоффы?
Джанкана сидел, думая о том, какая мерзкая и слякотная за окном погода, с сожалением глядя на свои туфли ценою в пятьсот долларов.
— Пойдем прогуляемся, — произнес он. — Подышим свежим воздухом.
42
Именно так она и мечтала провести выходные: в доме Лофордов был устроен торжественный ужин, она и он, кинозвезда и министр юстиции, весь вечер вели себя так, будто они “просто добрые друзья”. В течение нескольких часов им пришлось соблюдать приличия в присутствии гостей, и это еще больше распалило их страстное влечение друг к другу. Наконец Бобби с показной невозмутимостью, которая была понятна только немногим посвященным, сказал, что едет в “Беверли-Уилшир”, и предложил подвезти ее до дому. Приехав в Брентвуд, они, едва переступив порог дома, стали сдирать с себя одежду До спальни они так и не добрались и занялись любовью прямо в гостиной, на широком диване, который она выписала из Мехико, разбросав по дальним углам комнаты подушки, чтобы освободить для своих утех побольше места.
Бобби остался у нее на ночь. Лишь однажды он спустился вниз — очевидно, чтобы позвонить Этель, решила она, потому что, когда он вернулся, вид у него был смущенный. Она не стала подслушивать, о чем он говорил по телефону, и была очень довольна собой.
Ее кровать была небольшой и узкой — как и сам дом, кровать предназначалась для одного человека, — но так было даже лучше: они лежали, тесно прижавшись друг к другу, словно на полке пульмановского вагона, и это сразу же напомнило ей съемки фильма “Некоторые любят погорячее”.
Они долго разговаривали — в отличие от Джека Бобби был одним из тех немногих мужчин, которые не имеют привычки закрывать глаза и немедленно засыпать сразу же после того, как насладились любовью. Она рассказывала ему про Типпи и детский приют, а он ей — о своем детстве, в котором было все то, чего была лишена она сама: мать, отец, братья и сестры, дедушки и бабушки, деньги…
— Я всегда хотела иметь детей, — сказала она.
— Дети — это лучшее, что бывает в жизни, поверь мне. Почему у тебя нет детей?
— Не повезло, — ответила она. — Но еще не все потеряно. — У нее не было желания говорить ему, что за все эти годы ей пришлось делать так много абортов, что теперь у нее практически не было шансов родить ребенка…
— Я так хочу, чтобы у нас с тобой был ребенок, — прошептала она. — Всего один ребенок. Ведь у Этель целая куча детей.
Бобби выдавил нервный смешок. Чуткий и отзывчивый, он однако не воспринял ее предложение всерьез.
— Ну, не куча, — отозвался он. — И десятка не наберется.
— Все равно много. А мне нужен только один — мальчик.
— Мальчик? Почему именно мальчик?
— Потому что мальчикам легче в жизни. Я не хотела бы иметь девочку. Я знаю , что выпадает на долю девочек, любимый.
— Может, у твоей дочери все сложилось бы по-другому.
— По-другому не бывает
Они снова занялись любовью. Уже начинало светать. Было прохладно. Чувствуя, что наконец-то засыпает, она спросила:
— Как ты относишься к женщинам среднего возраста с твердым подбородком и в очках?
— Такие не в моем вкусе. А что?
— Потому что если ты сейчас же не оденешься и не уйдешь, то очень скоро столкнешься в кухне с Юнис Мюррей. Меня ее присутствие не смущает — у меня почти нет секретов от миссис Мюррей, — но вот ты, возможно, не захочешь, чтобы она видела тебя здесь.
Бобби кивнул и поцеловал ее. Она тут же погрузилась в сон, а когда проснулась, его уже не было. Снизу доносились глухие шаги миссис Мюррей. Она наводила порядок в доме. По тому, в каком беспорядке Мэрилин разбросала свою одежду в гостиной вчера вечером, миссис Мюррей наверняка догадалась, что произошло, хотя и не могла знать, кто был у ее хозяйки. Но миссис Мюррей ничто не могло шокировать; она никогда не высказывалась по поводу того, что происходило в доме, даже когда случайно заставала утром какого-нибудь мужчину. Эта женщина никогда не осуждала Мэрилин; наоборот, казалось, ей нравится, что та доверяет ей свои любовные тайны. При этом она хихикала и краснела, как школьница. Миссис Мюррей стала для Мэрилин чем-то вроде старшей сестры или матери-настоятельницы, лишенной предрассудков, хотя одна из ее обязанностей заключалась в том, чтобы докладывать обо всем происходящем доктору Гринсону и оказывать “неотложную помощь”, если того требовали обстоятельства.
Днем Мэрилин попросила миссис Мюррей отвезти ее в продовольственный магазин в Брентвуде — зная, в каких количествах она употребляет “лекарства”, Мэрилин уже не рисковала сама садиться за руль, — где накупила продуктов почти на пятьдесят долларов.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230