Она продолжала сидеть возле кровати, не вынимая своей руки из его ладони, обтирая ему лицо. Из ее глаз текли слезы. Встревоженный долгим отсутствием Мэрилин, в палату заглянул Бобби. Она сидела и плакала в полумраке сумерек.

— Посол просил, чтобы ты позвонил ему во Флориду, — объявила Мария, как только я вошел в комнату, где она переодевалась.
Мы собирались в ресторан. Она красилась, сидя за столиком; под рукой у нее стоял бокал мартини, в пепельнице лежала сигарета. Когда я вошел, она даже не повернулась ко мне, спокойно продолжая заниматься своим делом. Так всегда бывает, когда люди женаты не первый год.
Мне стало грустно. Она была очень красивая женщина, но мы уже переступили ту грань в нашей супружеской жизни, когда секс сглаживает все острые углы в отношениях между мужем и женой; теперь он мог только вызвать дополнительные сложности. Несколько лет назад я заключил бы ее в свои объятия и овладел бы ею тут же на полу в ее комнате, или, во всяком случае, у меня возникло бы такое желание. Но я знал, что, если даже попытаюсь наклониться и поцеловать ее сейчас, она скажет: “Не надо , дорогой, пожалуйста, ты размажешь мой макияж, и мне все придется начинать сначала — и мы опоздаем”.
Итак, как всегда, мы шли ужинать в ресторан. Я не помню, чтобы мы когда-нибудь проводили вечер дома, если только не принимали гостей. Разумеется, моя профессия обязывала меня все время бывать на людях, и, ко всему прочему, Мария не любила сидеть дома. Она была femme du monde , в полном смысле этого слова, и, если ей приходилось проводить вечер дома, она считала, что этот вечер прошел впустую. И все-таки у меня было такое чувство, что мы уходили из дому каждый вечер, чтобы не оставаться наедине друг с другом. По этой же причине мы возвращались домой поздно, уставшие, в состоянии только принять снотворное и улечься спать…
— Он не сказал, в чем дело? — спросил я.
— Переживает за Джека. Что же еще? — В ее голосе не было раздражения. Мария обожала не только Джека, но и его отца, который старался пофлиртовать с ней при каждом удобном случае. — Мне показалось, что он расстроен.
Я прошел в гостиную, налил себе мартини со льдом и набрал номер телефона Джо Кеннеди в Палм-Бич; этот номер был известен немногим. Он сразу же снял трубку.
— Где ты мотаешься?
— Добирался домой в час пик, Джо, — ответил я. — Чем могу помочь?
— Ладно, я не жалуюсь, — сказал он. — С Марией говорить приятнее, чем с тобой. Она симпатичнее и знает больше сплетен.
Это была правда. Мария знала все о жизни богатых, знаменитых и печально известных людей и много времени посвящала тому, чтобы держать Джо в курсе событий.
— Я могу позвать ее к телефону, если хочешь, — сказал я.
Он рассмеялся.
— Нет, по несчастной случайности мне нужен именно ты. Вы с Марией собираетесь на вечер к Кассини?
— Да.
— У этого сукина сына любовницы красивее, чем у Джека! А он всего лишь модельер!
— Наверное, поэтому они и соглашаются спать с ним, как ты думаешь? Женщины готовы пойти на все ради мужчины, который способен сделать их красивее.
— Должно быть, так… Слушай, ты читал всю эту ерунду про Джека? Газеты пишут о нем так, будто он почти умер! — Он повысил голос. — Они списали моего мальчика!
Он не преувеличивал. Несмотря на все мои попытки убедить прессу, что Джек перенес самую обычную операцию, газетчики пронюхали, что он находится в тяжелом состоянии.
— Я сказал им, что это все ложь…
— К черту! Я хочу, чтобы они заткнулись , ты слышишь меня? Что ты собираешься предпринять?
По крикливым ноткам в голосе Джо я определил, что гнев его вот-вот перейдет в ярость. Меня это ничуть не пугало, но для него самого это было опасно.
— Что-нибудь придумаю, — мягко ответил я, пытаясь успокоить его. — Как только он чуть оправится, ему нужно будет заняться каким-нибудь серьезным делом, которое заинтересует общественность и привлечет внимание к его имени… — Мой ум усиленно работал. Мне нужно было придумать что-то, чтобы успокоить Джо. — А пока, думаю, было бы неплохо, если бы он начал писать книгу, — предложил я.
— Книгу?
Джо на мгновение замолчал. Он уважал книги, но к писателям относился без уважения. Сделав несколько лет назад для себя открытие, что люди интересуются книгами, он приложил все свои усилия, чтобы небольшую брошюрку, написанную Джеком об Англии, заново отредактировали и опубликовали. “Джеку не помешает, если издадут книгу, на которой будет стоять его имя”, — сказал он мне тогда и оказался прав. Даже Элеонора Рузвельт, которую Джо ненавидел (и Джек унаследовал от него это чувство), одобрительно отозвалась о книге Джека.
— А о чем будет эта книга? — подозрительно спросил он.
— Ну, например, о душевном подъеме. О людях, которые стали инвалидами, но не сломались. Де Уитт Уоллас оценил бы такую книгу, и ее наверняка напечатают в “Ридерз дайджест”.
— Только не о калеках! — рявкнул Джо.
— Что?
— Не надо писать о физических недостатках, о Рузвельте и его инвалидной коляске. Нам не нужно, чтобы читатели думали, будто Джек пишет об инвалидах, потому что он сам инвалид, ты что, не понимаешь?
Мне пришлось согласиться. Джо, как всегда, правильно оценивал ситуацию, хотя выражался слишком резко.
— Тогда это будет книга о мужестве, — сказал я. — Вот о чем ему нужно писать. О людях, которые совершили что-нибудь выдающееся и тем самым повлияли на ход американской истории. — Я понимал, что мои слова звучат как плакатный лозунг, но в моей профессии без таких слов не обойтись.
— Да. Вот это мне нравится, Дэйвид. Подбери для него издателя. Помнишь того парня, как его — Соренсен? Джеку нравится, как он пишет для него речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230