Выбор, в принципе, был не так уж и велик. Можно шагать вперёд или назад. Иного не дано.Сплинтер присел прямо в тёплую лужу и, обхватив голову лапами, попытался сосредоточиться.– Ага, – почувствовал он, как постепенно начал приходить в себя. – Сначала нужно определить, куда течёт вода.Он сунул хвост в самую середину потока и понял, что вода никуда не течёт, а стоит, будто болото.– Не беда, – вспомнил учитель любимое выражение мудрых тибетских монахов, – сейчас что-нибудь обязательно придумаем.Прошлёпав несколько футов, Сплинтер увидел над собой шахту, по которой он сюда только что прибыл. Но никакого света там не было заметно – наступил глухой декабрьский вечер. Ни единой звёздочки.– Послушай, – сказал сам себе учитель, – если во время падения мне отшибло не все мозги, то я могу поручиться, что минут пятнадцать назад на небе сияло заходящее солнце. Следовательно, тучи не должны закрыть звезды.Сплинтер ещё раз задрал голову и посмотрел вверх. Однако никаких таких звёзд не было и в помине.«В чём же дело?» – напряжённо размышлял Сплинтер, присев на какой-то камешек. Он ещё давным-давно слышал, что из колодцев можно даже днём увидеть звезды.«Так почему же, чёрт побери, я не могу их увидеть вечером?» – раздосадовано шлёпнул по воде хвостом учитель.И тут он увидел свои звезды. Они сверкали в грязной воде, как бриллианты.Сплинтер встал и посмотрел в шахту. Да, звезды были на месте. «Видимо, какая-то тучка закрыла их на минуту», – успокоено подумал учитель и попробовал сориентироваться.– Если я пойду вперёд, то попаду к стоку на окраине, если назад, то рано или поздно выйду в район Строуберри-стрит, – решил он и пошёл назад.…Если бы Сплинтер подождал ещё немного, то понял бы – тучка здесь вовсе ни при чём. Вечернее небо было чистым, как холодная колодезная вода. Просто в шахту осторожно спускался Бильбауфман со своей бандой. Сегодня они славно поработали. За плечами у двух младших членов банды болтались грязные котомки с копчёным салом, кукурузной мукой и свежей рыбой – это была дань с трусливых и неорганизованных сородичей.Они, конечно, и не подозревали о том, что сейчас по тоннелю канализации спешит к выходу на Строуберри-стрит злейший враг Бильбауфмана – Сплинтер. Иначе банда давно была бы уже внизу и преследовала беззащитного учителя…Сплинтер, естественно, тоже ни о чём не подозревал и его подгоняла только тревога за оставшихся без присмотра черепашек.– Эх, – вздохнул Сплинтер, – ведь там этот полоумный Джулиан. Не дай Бог он решит наведать черепашек в моё отсутствие… От него можно ожидать чего угодно.То лояльное отношение к мулату, которому поспособствовал чудесный вечер и морозный воздух, куда-то улетучилось. Сплинтер не смог окончательно перебороть своей неприязни к Джуду.Конечно, надо было поторопиться. Учитель в конце концов сам того не замечая, перешёл на галоп. И всё-таки удача сегодня явно была на его стороне. Немного времени прошло в спешке и тревоге, а Сплинтер уже увидел вдалеке какой-то свет.– Вот это удача! – не выдержав, воскликнул обрадованный наставник. – Я и не думал, что выход на Строуберри-стрит так близко!Он ещё прибавил шагу. Свет постепенно приближался, наполняя сердце учителя ликованием. * * * – Ты ничего не слышал? – вдруг замерев, спросил Бильбауфман у другого члена банды по кличке Шприц.– Нет, Биль, все вроде бы спокойно, – отозвалась грязная серая крыса на коротеньких кривых лапах. – Мы ещё на прошлой неделе передушили здесь всех мышей и пиявок.– Ты и в Мемфисе говорил мне, что все спокойно, когда мы потом нарвались на фокстерьеров в супермаркете, – проворчал чёрный атаман.Шприц обиженно замолчал и, поправив на спине котомку, от которой шёл одуряющий запах сала, пошёл дальше.– Эй, вы, дохлые тушканчики, не отставайте! – хрипло крикнул в темноту Бильбауфман. – Если кто отстанет, я сам проколю ему своим железным клыком сонную артерию, понятно?– Понятно, мистер Биль, – раздались испуганные покорные голоса. Это были остальные члены шайки – Гопс и Кнедлик. Только в такой газете, как «Вашингтон Пост», могли обозвать этих худых крысят, больше похожих на мышей, «угрозой будущему города».Гопс и Кнедлик поспешили, чтобы не быть растерзанными своим кровожадным главарём. Если Бильбауфман разойдётся – от него пощады не жди. Это они уже давно зарубили себе на носу.Сам же главарь и Шприц шли впереди, негромко и конфиденциально беседуя.– Ну ладно, босс, – прошептал Шприц, – вот натаскаем мы целую кучу сала, чтобы хватило на всю жизнь, и что будем делать тогда?– Ну и глупый же ты, – хмыкнул Биль. – Сразу видно, что вырос где-нибудь в Канзасе… Надо смотреть шире, мой юный друг. Сало – это такая вещь, которой никогда не бывает много, понимаешь?– Ну… Ага, – Шприц попытался придать голосу больше солидности.– Когда у нас будет столько сала, что мы не сможем его съесть, – не обращая внимания на него, продолжал Бильбауфман, – мы откроем банк, и назовём его, скажем, «Национальный кредит Бильбауфмана», где каждая крыса сможет взять фунт-другой сала в долг. Например, придёт туда тот же Гопс и скажет: «Господа, я три дня ничего не ел. Дайте мне чего-нибудь съедобного, пожалуйста». А я ему: «Конечно, мистер Гопс, сколько угодно. Вот сало копчёное, жареное, деревенское… Выбирайте на здоровье! Только если вы возьмёте у нас один кусок, то вернёте два. А если не вернёте, то, извините, придётся прокусить вашу сонную артерию…» И мистер Гопс в лепёшку разобьётся, но принесёт мне вдвое больше сала, чем взял. Вот это будет жизнь, Шприц! Вот это будет веселье!Шприц с открытой пастью слушал Бильбауфмана, боясь пропустить хотя бы слово.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60