А я хочу, чтобы вы продолжили заниматься расследованием смерти моей внучки.
Мы некоторое время смотрели друг другу в глаза.
– Синьора, даже если допустить, что я хотел бы продолжить копать это дело, а я этого не хочу, знайте, полиция запретила мне совать в него нос. И у меня нет никакого желания сесть из-за этого в тюрьму.
– Кто конкретно запретил?
– Великий и ужасный шеф отдела по расследованию убийств по фамилии Феролли. Насколько мне известно, в этом деле командует только он.
– А мне так не кажется. – Она с улыбкой повернулась к мужу и ласково сказала: – Ларс, голубчик, подай мне, пожалуйста, мобильник. Синьор Дациери, вы не возражаете, если я воспользуюсь вашей спальней? Мне надо сделать один приватный звонок.
– Да бога ради, чувствуйте себя как дома. Хотите, я вам подам завтрак в постель завтра утром?
– В этом не будет необходимости.
Парочка удалилась, а я остался в одиночестве разглядывать потолок.
Минут через двадцать они вернулись.
– У вас больше не будет неприятностей. Он мне это гарантировал, – сообщила Старуха.
– Кто именно?
– Хотите позвонить доктору Феролли?
Я чуть не поперхнулся:
– Это вы так шутите?
– Нет, не шучу. – Она протянула мне свой мобильник. Ей даже в голову не пришло, что в доме может быть обычный телефонный аппарат.
Я набрал номер полицейского участка и попросил соединить меня с моим гонителем. Если бы телефон мог убивать, я уже лежал бы трупом.
– Чего тебе надо?
Я почувствовал, как заледенела трубка.
– Извините за беспокойство, но мне сказали, что я должен передать вам привет.
– Короче, Дациери, старайся держаться подальше от меня, и я тебя не трону. Но если я узнаю, что ты совершишь что-то противоправное, я засажу тебя на всю катушку. Ты меня понял?
– Сильно и ярко сказано. Не будьте таким злобным, я же не…
Но Феролли уже бросил трубку.
Я посмотрел на старую дьяволицу:
– Как вам это удалось?
Она улыбнулась, и это была самая жуткая улыбка, которую я когда-либо в жизни видел.
– Когда ты живешь так долго, как я, и у тебя столько денег, как у меня, совсем нетрудно иметь нужных друзей. Итак, мы договорились: с этой минуты вы работаете на меня. Я не буду запрещать вам продолжать снабжать информацией доктора Бастони, тем более что вы все равно это будете делать. Но ваша обязанность – ежедневно информировать меня о том, как идут дела.
– Подождите минуточку, я же еще не дал согласия.
– Конечно же дали, – вновь улыбнулась она, – когда позвонили Феролли. Если вы сейчас откажете мне, Феролли будет рад узнать, что вы его испугались.
Ну, дожил! Сначала я был в ярости, оттого что мне не давали продолжать расследование, а теперь наоборот.
– Вы считаете, что я могу хорошо сделать эту работу только потому, что вы заставляете меня делать ее?
– Я вас не заставляю. – Она закурила очередную сигарету. – Вы сами добровольно впутались в эту историю. И вы сделаете работу хорошо, потому что сами желаете добиться результата. И потому что я плачу.
– Ну что ж, коль скоро речь зашла о деньгах… Я уже потратил на это кучу денег, пришло время затыкать дыру в семейном бюджете.
– Сколько вы хотите?
Я назвал ей цифру с шестью нулями.
Она покачала головой:
– Да-а, вы не мелочитесь. Я сказала раньше, что вы мне кажетесь порядочным человеком, не стоит разрушать этот светлый образ наглым грабежом. Я дам вам половину и буду оплачивать все ваши расходы.
Теперь уже я покачал головой:
– Нет. Или вы принимаете мои условия, или закрываем тему. То, что вы предлагаете, меня не устраивает: на меня работают еще два человека и, как вы можете догадаться, не за мои красивые глаза. К тому же, мне надо закупить запас пластырей, учитывая издержки моей деятельности.
Она задумалась на мгновение, затем попросила мужа передать ей чековую книжку, заполнила один листок и протянула мне. Цифра была та самая, которую назвал я.
– Ну что ж, теперь вы работаете на меня?
Я вздохнул:
– Да, синьора.
– Тогда жду от вас первого отчета. Я слушаю…
Я рассказал ей все, что знал, не щадя ее чувств и не сдерживая себя при упоминании пикантных деталей. Когда она услышала мои слова о Раффаэле-Анджело, у нее от гнева вспыхнуло лицо, но она меня не перебила.
– Вы не догадываетесь, кто мог быть этот загадочный друг семьи и… приятель вашей внучки до Блондина? – спросил я ее.
– Догадываюсь, – ответила она голосом, в котором сквозила ненависть. – Я даже была на его похоронах. Это Клаудио Карапелли. Я знаю, что вы познакомились с его женой.
– Да. И с ее шофером тоже. Это она убила мужа?
– Нет. Он умер от рака шесть месяцев назад.
Хорошо, так как это сэкономит мне время по проверке списка. Плохо, потому что я теряю возможную версию.
– Вы знали о связи вашей внучки с синьором Карапелли?
Она обожгла меня взглядом:
– Какого вы обо мне мнения! Да знай я об этом, сделала бы все, чтобы это прекратить!
– Когда мы встретились впервые, вы утверждали, что вы единственная, с кем Алиса откровенна. Стало быть, вы ошибались.
Это был удар ниже пояса, и она не сумела скрыть, как ей больно. Некоторое время она сидела, опустив голову, потом сказала:
– Очевидно, я действительно не знала свою внучку, хотя мы были очень привязаны друг к другу. Никто в семье не знал истинную Алису. Теперь этого уже не исправить, но я постараюсь сделать все, чтобы ее убийца, кем бы он ни был, понес наказание.
– На сегодняшний день у нас нет ничего, что подтверждало бы невиновность Скиццо, – заметил я.
– Я хочу, чтобы в этом деле была полная ясность. Когда результат меня удовлетворит, я вам скажу об этом. Позвоните мне завтра вечером на мобильный телефон. – Она протянула карточку с номером.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69