Я писал Софии, она - мне. Ее письма, как и мои были не
любовными посланиями, а скорее письмами близких друзей, полными мыслей о
грядущем и прошлом и описаний текущих событий. Но тем не менее я знал, что
наши чувства друг к другу стали сильней и глубже за время разлуки.
Я прилетел в Англию теплым пасмурным сентябрьским днем. В голубоватом
сумраке листья деревьев казались золотыми, дул легкий порывистый ветерок.
Я послал Софии телеграмму прямо из аэропорта.
"Только что прибыл. Жду ужину ресторане "Марио" девять часов. Чарлз."
Двумя часами позже я сидел дома и читал свежую "Таймс". Просматривая
колонку с сообщениями о рождениях, свадьбах и кончинах, я наткнулся на
фамилию "Леонидис".
"19 сентября в своем особняке "Три фронтона" в Суинли-Дин на
восемьдесят восьмом году жизни скончался Аристид Леонидис. Бренда Леонидис
глубоко скорбит о возлюбленном супруге".
Сразу под этим было еще объявление:
"В особняке "Три фронтона" в Суинли-Дин скоропостижно скончался А.
Леонидис. Глубоко скорбящие дети и внуки. Отпевание состоится в церкви
Сент-Элдрид, Суинли-Дин."
Соседство этих объявлений показалось мне довольно странным: очевидно,
два повторяющих друг друга сообщения были помещены рядом по недосмотру
работников редакции. Но в первую очередь я подумал о Софии и спешно послал
ей вторую телеграмму:
"Только что узнал смерти твоего дедушки. Глубоко соболезную. Сообщи,
когда сможем увидеться. Чарлз".
В шесть часов вечера на мое имя пришла телеграмма от Софии, гласящая:
"Буду "Марио" девять часов. София".
При мысли о скором свидании с Софией я страшно разнервничался. Время
еле ползло. В "Марио" я приехал за полчаса до назначенного времени. София
опоздала только на пять минут.
Встречаться после долгой разлуки с кем-то, о ком постоянно думаешь,
всегда немного страшно, и, когда наконец София вошла через вращающиеся
двери в зал, все происходящее показалось мне совершенно нереальным. На
Софии было черное платье, и это почему-то поразило меня. Большинство
женщин в ресторане были в черном, но я решил, что София в трауре, и
удивился этому: мне казалось, она не из тех людей, которые носят траур -
пусть даже и по близкому родственнику.
Мы выпили по коктейлю, потом отыскали заказанный столик и принялись
торопливо и несколько бессвязно рассказывать друг другу о старых каирских
знакомых. Это был несколько искусственный разговор, но он помог нам
преодолеть первую неловкость. Я выразил сожаление по поводу смерти мистера
Леонидиса, и София спокойно сказала, что все это случилось "совершенно
неожиданно". Потом мы снова углубились в воспоминания. И тут я с тревогой
начал ощущать что-то неладное. Но это была не та естественная неловкость,
которую испытывают люди при встрече после долгой разлуки. Что-то неладное,
что-то определенно неладное творилось с самой Софией. Может быть, она
собиралась сообщить мне, что встретила другого человека, которого любит
больше, чем меня? Что ее чувство ко мне было "всего лишь ошибкой"?
Но все-таки почему-то мне казалось, что дело не в этом. А в чем
именно - понять никак не мог. Тем временем мы продолжали наш натянутый
разговор.
Потом, совершенно неожиданно, когда официант принес кофе и,
поклонившись, удалился, все вдруг стало на свои места. И мы с Софией опять
сидели рядом за маленьким столом в ресторане, как когда-то в Каире. И
словно не было этих долгих лет разлуки.
- С_о_ф_и_я_!.. - сказал я.
И она тут же сказала:
- Ч_а_р_л_з_!
Я облегченно вздохнул.
- Ну, слава богу, все позади. Что это такое было с нами?
- Наверное это из-за меня. Я вела себя глупо.
- Но теперь все в порядке?
- Да, теперь все в порядке.
Мы улыбнулись друг другу.
- Милая, - сказал я. И затем: - Когда мы поженимся?
Улыбка сразу исчезла с ее лица, и непонятная отчужденность снова
встала между нами стеной.
- Не знаю, - ответила София. - Я не уверена, что когда-нибудь смогу
выйти за тебя, Чарлз.
- Но, София! Почему? Может быть, я кажусь тебе чужим? Тебе необходимо
некоторое время, чтобы привыкнуть ко мне снова?.. Нет, - прервал я сам
себя. - Я просто идиот. Дело не в этом.
- Да, дело не в этом, - кивнула София.
Я ждал. Наконец она тихо проговорила:
- Это все... смерть дедушки.
- Смерть дедушки? Но причем тут она? Какое значение может иметь
смерть твоего дедушки в данной ситуации? Надеюсь... нет, тебе и в голову
не могло такое придти... надеюсь, дело не в деньгах? Он что, разорился?
Но, милая...
- Дело не в деньгах. - София быстро улыбнулась. - Полагаю, ты
возьмешь меня и "в одной сорочке". А дедушка за всю свою жизнь не потерял
ни цента.
- Тогда в чем же все-таки дело?
- Просто в его смерти... Видишь ли, Чарлз, похоже, он умер не своей
смертью... Похоже, его убили...
Я ошеломленно уставился на нее.
- Но... что за странная мысль! Почему ты так решила?
- Решила не я. Но доктор вел себя очень странно. Он не подписал
заключения о смерти. Медэксперты намерены произвести вскрытие. Совершенно
очевидно: они подозревают что-то неладное.
Я не стал спорить с Софией. Девушка она была толковая и вполне могла
отвечать за свои слова.
Вместо этого я серьезно сказал:
- Их подозрения могут быть и необоснованными. Но даже если они и
подтвердятся, какое это может иметь отношение к нам с тобой?
- Самое непосредственное, при определенных обстоятельствах. Ты
служишь в министерстве внешних связей, а там обращают внимание на
репутацию жен сотрудников.
1 2 3 4 5 6 7 8 9