Я подумал, что хорошо бы сбрить бороду и
подстричься, а то вы меня не узнаете. Я машинально подошел к
парикмахерской, и только у входа вспомнил, что у меня нет денег.
Я уже хотел было уйти, как вдруг ко мне подбежали двое развязных
юнцов.
"Салют, папаша." - сказал один из них - "Хипповать нынче не
в моде. Бороду чтоль пришел сбривать?"
"Да вот, денег нет." - машинально ответил я.
"Ничего," - сказал первый юнец - "мы с тебя бесплатно
шерсть снимем."
Не успел я опомниться, как этот парнишка достал из своей
сумки машинку для стрижки овец, и принялся состригать мне
бороду, причем срезанные пучки волос он бережно подбирал и
передавал их своему приятелю. Тот, в свою очередь, окунал эти
пучки в баночку с зеленой краской и перевязывал их красной
ленточкой с какой-то медалькой.
"Во сколько поезд с туристами прибывает?" - спросил первый
у второго.
"Девять тридцать. Успеем." - ответил тот.
"Надо пораньше придти," - сказал первый - "а то потом не
протолкнешся. Столько конкурентов развелось. И новая шерсть у
остриженных собак медленно растет. Паршиво дело. Тебя, папаша,
под Котовского стричь?"
"Нет, нет не надо!" - я еле вырвался из рук стригаля,
закончившего состригать мою бороду, и уже нацелившегося на мои
волосы.
"А зря!" - с сожалением сказал юнец. Он повернулся и
собрался уходить.
"Постойте!" - крикнул я им вслед - "объясните мне, для чего
вы макали волосы в зеленую краску?"
Один из них, не оборачиваясь, на ходу, бросил: "Мы, папаша,
заготавливаем шерсть дикого лесного человека."
"Как!" - изумился я - "А откуда же вы узнали, что я - дикий
лесной человек?"
Парень остановился, оглядел меня с ног до головы и
произнес: "А ты, отец, оказывается, шутник!"...
Ну ладно, хватит об этом.
Агнессочка, Генрих Осипович, Игорь! Подтвердите же наконец,
что я - это я!
БЕРМУДСКИЙ (ОБРАЩАЯСЬ К АГНЕССЕ): Скажи мне, цыпонька,
Чебурашкин когда-нибудь фотографировался на цветную пленку?
Существует ли хоть один его портрет в цвете?
АГНЕССА: Насколько мне известно, нет.
БЕРМУДСКИЙ: Слава богу, мы спасены! (ГРОМКО) Товарищ
следователь, я хочу сделать заявление!
БЕЗГЛАЗОВ: Прошу Вас.
БЕРМУДСКИЙ: Я заявляю, при свидетелях, что я никогда раньше
не видел этого человека, который незаконно выдает себя за
Константина Петровича Чебурашкина.
Я лично знал бедного Костика. У него были чудесные, ясные,
светлые, голубые глаза. А у этого типа, если Вы посмотрите ему в
его бесстыжие глаза, то увидите, что они карие, а не голубые.
БЕЗГЛАЗОВ (ГЛЯДЯ НА ЧЕБУРАШКИНА) Действительно карие...
БЕРМУДСКИЙ: А это доказывает, что этот человек - не
Чебурашкин. Не мог же Чебурашкин перекрасить свои глаза!
ЧЕБУРАШКИН: Как же так, Генрих Осипович, у меня же всегда
были карие глаза! Что Вы такое говорите!
БЕЗГЛАЗОВ: А что скажете Вы, Агнесса Кузьминична?
АГНЕССА: Я подтверждаю, что у Чебурашкина были голубые
глаза, и что этот тип - не Чебурашкин.
ЧЕБУРАШКИН: Агнессочка, как же так, неужели ты не узнаешь
меня? Ведь я же твой пупсинька!
АГНЕССА (УКАЗЫВАЯ НА БЕРМУДСКОГО): Вот мой пупсинька, а Вы
гражданин кто такой, я не знаю!
БЕЗГЛАЗОВ (ОБРАЩАЯСЬ К ПОДПЕВАЛОВУ): А Вы что скажете?
ПОДПЕВАЛОВ (МЫЧИТ, МНЕТСЯ, ПРИШИБЛЕННО СМОТРИТ НА
БЕРМУДСКОГО, И НАКОНЕЦ ВЫПАЛИВАЕТ): Я полностью разделяю точку
зрения своего непосредственного начальника Генриха Осиповича
Бермудского!
ЧЕБУРАШКИН: Игорь, друг! Как же так! Ведь мы же вместе
учились! Как тебе не стыдно!
БЕЗГЛАЗОВ: Это Вам должно быть стыдно, гражданин ... не
знаю как Ваше подлинное имя.
БЕРМУДСКИЙ: Вот именно, где только у человека совесть!
Пришел, напугал своим сходством с покойным бедную вдову, которая
еще не успела оправиться от невосполнимой утраты! И вообще,
поведение этого типа граничит с кощунством! Имя Костика
Чебурашкина для нас свято! Да, да! Костик Чебурашкин был святым
человеком! Светлый образ его будет вечно храниться в наших
сердцах! Мы всегда будем непоколебимо верны его заветам! Всякий
раз, когда я встаю перед трудным выбором, я мысленно спрашиваю
себя: как бы поступил на моем месте Чебурашкин, этот честнейший
и благороднейший человек? Вот и сейчас, когда передо мною выбор:
отдать этого мошенника под суд, или же отпустить на все четыре
стороны, я лично склонен выбрать первый вариант, и лишь память о
великодушии Костика, этого добрейшего человека, удерживает меня
от этого шага. Он учил нас прощать.
Поэтому я говорю, и я думаю. товарищи меня поддержат, я
говорю: убирайся-ка ты братец по добру, по здорову, чтоб глаза
наши тебя больше не видели, и, говоря любимыми словами
незабвенного Костика, пусть тебя загрызет совесть!
МУДРИЛОВ: Да-да, пусть его загрызет совесть! А то такие как
он компрометируют саму идею о космических пришельцах, и нам,
серьезным специалистам, перестают верить!
ЧЕБУРАШКИН (ПЛАЧЕТ): Как же это так? Что ж это такое?
Агнессочка!
АГНЕССА: Давай, давай, катись отсюда!
ЧЕБУРАШКИН (ГОРДО ВСКИНУВ ГОЛОВУ): Хорошо! Я уйду! Я уйду в
леса тарзанить! И если меня загрызут волки, или подстрелят
браконьеры, то истинными виновниками моей смерти будете вы!
Прощайте, убийцы!
БЕРМУДСКИЙ (ГРОЗНО): Это кто убийцы? Это что ж выходит -
мы, честные советские труженики - убийцы!? Ты, милый,
соображаешь, что ты говоришь!? (ОБЕРНУВШИСЬ, КО ВСЕМ) Да он
диссидент!
ВСЕ (ПЕРЕГОВАРИВАЮТСЯ СТРАШНЫМ ШЕПОТОМ):
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25