Кабардинский, Дагестанский, Чеченский, Татарский, Черкесский и Ингушский. Многие всадники даже не говорили по-русски. Офицеры были кадровые, многие из гвардии, многие знатных кавказских фамилий. Начальником дивизии был назначен сначала князь Орбельяни, но, как только стало известно о возвращении В. Кн. Михаила Александровича, то Наместник, граф Воронцов-Дашков, просил Государя, в знак внимания и милости к народам Кавказа, назначить Начальником дивизии своего Августейшего Брата.
Так состоялось назначение Великого Князя Начальником той дивизии, покрывшей себя неувядаемой славой в Великую войну, как и большинство частей Русской Императорской армии.
Командиром первого полка дивизии - Кабардинского, состоял сын Наместника, полковник граф Илларион Воронцов-Дашков, единственный адъютант Великого Князя, 206 оставшийся при нем в период немилости. И теперь, командуя полком, граф продолжал носить те простые адъютантские аксельбанты.
В декабре 1914 года Дикая дивизия находилась уже на Карпатах в составе армии генерала Щербачева. В ночь на 17 декабря состоялось ее боевое крещение. Полки Кабардинский и Дагестанский, в лешем строю, взяли штурмом, по глубокому снегу, деревню Береги-Горны, опрокинув Альпийских австрийских стрелков. Гарцы заняли перевал Оссады и деревню Вишлины и заночевали в следующей деревне, в узком ущелье.
18-го днем, к зарвавшимся вперед сотням приехал В. Кн. Михаил Александрович. В курной избе, прокопченой дымом, где помещались командир первой бригады князь Багратион и командир Кабардинского полка граф Воронцов-Дашков, устроился и Великий Князь со своим Начальником Штаба генералом Юзефовичем. Там провел Вел. Князь ночь на 19-ое декабря.
"Было страшно, - рассказывал мне после один из ночевавших с Вел. Князем начальников. "Мы уже зарвались вперед. Мы уже спускались с перевала. Наши главные силы далеко позади. Против нас, привыкшие к своим местам, Альпийские стрелки. Что там делается у них, не знаем, а ведь с нами брат Государя. Жутко было!"
Дивизию оттянули назад, а, через несколько дней, приказали вновь идти вперед и снова взять перевал Оссады.
И снова взяли горцы с бою знакомую уже деревню Береги-Горны, а 26-го бросились на штурм перевала Оссады, но взять его уже не удалось. Противник успел сильно занять и укрепить его. Пулеметы косили атакующих.
Там, на Карпатах, в глубоком снегу и встретил Великий Князь со своей дивизией Рождество Христово. Туда, к самому Новому году была доставлена одним из чинов моей охраны, нарочито для того посланным, посылка из Петербурга графу Воронцову-Дашкову от его невесты с елкой и рождественскими подарками. Был там подарок и для Великого Князя и, зная это, мой охранник блестяще выполнил поручение, а разыскать адресатов было нелегко.
207 29-го мая 1915 года дивизия имела блестящее дело на Днестре, при Звеничи и Залещики. Великий Князь находился со штабом около железнодорожной станции Звеничи. Спокойно смотрел Великий Князь на разрывавшиеся кругом снаряды. Он, как всегда, был весел и все рвался туда, где была опасность. Дивизия очень полюбила его. Офицеры любили его за дивные душевные качества. Дикие горцы-всадники - за его храбрость и еще больше за то, что "Наш Михаил Брат Государя." Тут любовь переходила в обожание. Горцы его боготворили.
"Через глаза нашего Михаила сам Бог смотрит", сказал один умиравший в госпитале горец, когда Великий Князь, навестив его, отошел от его кровати.
Великий Князь всегда хотел быть впереди. Его начальник штаба, Юзефович, не останавливал его, за что офицеры даже нарекали на него. "Нельзя так, это же Брат Государя." Однажды, ехавши с Юзефовичем на автомобиле и с доктором Катоном, Великий Князь, правивший машиной, попал в район расположения неприятеля. Только чисто спортивная ловкость и смелость Великого Князя выручила их тогда и они не попали в руки противника.
Приехав теперь в Ставку после беспрерывной годовой боевой службы, Великий Князь имел за боевые отличия Георгиевское оружие и Георгия 4-ой степени. Его приезд совпал с блестящим делом его дивизии по взятию позиции с высотой Баба No 292. По получении телеграммы, Государь вызвал для доклада графа Воронцова. Граф получил за то дело Георгиевское оружие. Командир Кабардинского полка, Князь Амилахвари и Дагестанского полка, Князь Бекович-Черкасский, начальники пехотных частей и артиллерии и многие солдаты и всадники получили Георгиевские кресты.
Пробыв в Ставке несколько дней, Великий Князь вернулся на фронт.
Были в Ставке по несколько дней и Великие Князья Кирилл Владимирович, Командир Гвардейского Экипажа, Георгий Михайлович, которого Государь посылал с особыми почетными по армии, поручениями, и Димитрий Павлович.
208 Его вмешательство в дело смены В. Кн. Николая Николаевича, видимо, не изменило хорошего к нему отношения Государя.
Вообще, при Государе в новой роли, Ставка связалась ближе с находившимися на фронте Великими Князьями, нежели то было раньше. Николай Николаевич не жаловал своих родичей и относился к ним высокомерно, а иногда и резко. Подобное отношение не оправдывалось поведением, более младших по чинам и летам, членов Династии, которые все, без исключения, вели себя на фронте безупречно и служили, действительно, примером для солдат и офицеров.
Хотя удар Государя по Ставке обезглавил политическую интригу того времени, политический кризис еще не был разрешен.
28-го августа оформилось объединение фракций и групп Гос. Совета, Гос. Думы в так называемый Прогрессивный Блок. Блок считал, что победа над немцами возможна только при существовании сильной, твердой и деятельной власти, а такою властью может быть только власть, опирающаяся на народное доверие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93