Он поднял взгляд на Харамму и тут же выяснил, что она это тоже понимает.– Ну, смотри, Блейд из Альбиона… – могучая генеральша не пыталась приглушить свой рокочущий голос. – Забота о войске в походе – это не игра в харайю и не обучение девушек нашего милостивого принца… Поглядим, что у тебя получится…– Поглядим, – ответствовал Блейд. – А сейчас – всем в лагерь. Принять у райнитов фургоны – по одному на сорок всадниц, счесть подковы с шипами, мешки с зерном и теплые плащи. Вечером доложить. Все!Четыре женщины встали и направились к выходу. Черноволосая, белокурая, золотая, рыжая… Мужчины провожали их глазами; Гралия сидела тихо, чему-то улыбаясь про себя. На пороге Харамма обернулась и посмотрела на императора.– Не сочти за дерзость, владыка, если я пошлю один из наших кораблей в Меот, с письмом великому царю. Вреда от этого не будет.– Твое право, – произнес Тагор, бросив взгляд на Блейда.Тот пожал плечами и свернул свой драгоценный пергамент. * * * Шатер Блейда выглядел не таким роскошным, как императорский, но в нем стояло широкое ложе, на котором было достаточно места для двоих. Толстый ярко-зеленый шелк полотнища казался сейчас, после захода солнца, почти черным; три свечи, мерцавшие в высоких медных подсвечниках, озаряли нагое розово-смуглое тело Гралии, сидевшей скрестив ноги на низкой софе. Блейд, в одной набедренной повязке, в задумчивости расхаживал по изумрудным коврам, закрывавшим пол. По его мысли зеленые цвета должны были стать новым государственным атрибутом Меотиды – в противовес голубому и белому. Выбор на сей счет был невелик – желтое и золотистое являлись символом древних Жарких Стран, темно-синее олицетворяло Айталу, черное с серебром – Эндас. Что касается красной гаммы, то к ней Блейд питал стойкую профессиональную неприязнь; к тому же, эти цвета, во всем богатстве своих оттенков, издревле принадлежали империи райнитов. Оставалось только зеленое, и Блейд избрал его – отчасти поневоле, отчасти в память об Ирландии, Зеленом Острове. Он полагал, что имеет на это право – в конце концов, он был почти на четверть ирландцем!Измерив шагами свой просторный шатер раз пятьдесят, он присел на ложе рядом с Гралией, обнял ее за плечи и привлек к себе. Девушка подняла к нему печальное лицо.– Ничего не поделаешь, малышка, придется тебе остаться в Сасе. Я пытался найти другой выход, но выбора, похоже, нет.Речь шла о том, что надо было как-то перехватить гонца из Меота с ответом на рапорт Хараммы. Сей ответ – а Блейд хорошо представлял, что в нем могло содержаться! – ни в коем случае не должен был дойти до адресата.Выслушав его, Гралия кивнула.– Я понимаю, милый. Только мы с тобой знаем, как ты получил царский указ и власть над войском… Нам и разбираться с этим делом до конца.– Да. И сейчас нам никто не поможет.– Может быть, если все рассказать Тагору…– Рано, – разведчик отрицательно покачал головой. – Я думаю, он догадывается, что с дасмоновым свитком не все чисто, но предпочитает закрыть на это глаза. Но если я попрошу его перехватить меотского гонца… прикончить или заточить в темницу… Нет, – он жестко усмехнулся, – так не годится. Скорее всего, Тагор это сделает, но я сразу превращусь из вождя и полководца в мелкого проходимца. Понимаешь?Гралия снова кивнула.– Тут есть еще кое-что, – задумчиво произнесла она. – Гонец, который привезет Харамме письмо от царя, будет из наших. Такая же девушка-воин, как я и двенадцать тысяч остальных всадниц в этом лагере. И с ней я должна разобраться сама.– Что ты имеешь в виду?– Представь себе, что Тагор согласится нам помочь. Его воины схватят девушку, она будет сопротивляться… Знаешь, гонцами отправляют бойцов не из последних! Я думаю, она зарубит двоих-троих, райниты ожесточатся, и либо убьют ее, либо… – ну, ты понимаешь! – лицо Гралии страдальчески сморщилось. – Я не хочу такой судьбы для одной из моих сестер! Если надо убить, я ее убью… но – сама!– А справишься? Гонцами отправляют бойцов не из последних, – Блейд повторил ее слова.– Я тоже не из последних! – девушка надменно вздернула круглый подбородок. – Я же говорила тебе, что мы с Кавассой не только кувыркались на травке! Она учила меня… А Кавасса – лучший боец в Голубом Дворце… может – во всей Меотиде!– Да, она прекрасно владеет мечом, – согласился Блейд, и сердце его вдруг сжалось от нехорошего предчувствия. Он погладил бархатное налитое плечо девушки и шепнул: – Значит ты, царица моя, останешься в Сасе… А мне что прикажешь? Как я должен вербовать тебе армию?Гралия с легкой насмешкой посмотрела на него.– Мне кажется, тебя учить не надо.– И все же?На миг она призадумалась, потом сказала:– Начинай с Банталы. Она веселая, любит вино, не прочь поболтать… О ней разное говорят, но мне она нравится.– Говорят разное… – Блейд потер висок. – А что именно?– Ну, у нее не всегда есть подружка… Зато она любит ходить в походы, особенно в Райну и Айталу, где много красивых мужчин…– Вот как? Чрезвычайно интересно…Гралия погрозила ему пальцем.– Можешь ее соблазнить раз-другой, но не больше! Я не собираюсь отдавать тебя ей насовсем.– Слушаю и повинуюсь, моя царица! Но сейчас – сейчас я хочу соблазнить только тебя!И Блейд опрокинул ее на ложе. * * * Утром он проводил Гралию к тракту, что вел в Сас, и долго стоял, глядя на всадницу в зеленом плаще, которую гнедой жеребец, быстро уносил на север. Потом вернулся к своей палатке и сурово оглядел шестерых амазонок, что несли охрану у входа.– Кто ваш командир? – спросил он старшую.– Харамма.– Отправь к ней своих девушек. А сама извести всех военачальниц, что пора снимать лагерь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57