Там такие же обрывы, такие же пляжи, такие же деревушки. Мы часто ездили на пароме в Булонь. Я ожидала чего-то необычного, но там все такое же, как у нас.— Кроме еды.Она рассмеялась.— Да. Французы готовят вкуснее, но я предпочитаю английские пикники. Обожаю бутерброды. — Она посмотрела на родителей с двумя маленькими детьми, расположившихся на клетчатом покрывале. Они доставали бутерброды из плетеной корзинки.— Ты любишь детей? — спросил Мэтт.Бьянка честно призналась:— Мне понравилась Лиза. У нас с ней много общего.Она испугалась, что своим ответом пробудит в Мэтте любопытство, даст повод для вопросов.Но он ограничился кратким замечанием:— Да, я вижу. Ей ты тоже понравилась; она так сказала.— Правда? — Бьянка была тронута.Они обогнули группу детей, играющих у воды. Девочка в бикини ударила по мячу с такой силой, что он пролетел над их головами. Мальчик в ярко-красных шортах метнулся в сторону в тщетной попытке поймать его.Он врезался в Бьянку и сбил ее с ног. Мэтт схватил ее, не дав упасть, а мальчишка рухнул в воду, окатив их солеными брызгами.Дети расхохотались. Мальчик вплавь догнал мяч, швырнул его на берег и, весь мокрый, вернулся к игре.Бьянка стояла, прижавшись к Мэтту и уткнувшись лицом в его рубашку. Ее сердце забилось быстрее. Она на секунду прикрыла глаза.Мэтт опустил голову, зарывшись в ее растрепанные на ветру волосы.— Все в порядке?— Угу, — прошептала она, жалея, что не может стоять так вечно.— Твои волосы пахнут морем — солью и свежестью.Его тело обладало совершенно другим ароматом — терпким, чувственным. Она лихорадочно вдохнула его.Мэтт хрипло сказал:— Пойдем, наверное?— Да, — ответила Бьянка, но они так и продолжали стоять, замкнутые в своем собственном мире, пока их не заставил опомниться детский смех.— Ну, давайте же, мистер, поцелуйте ее!Мэтт разжал объятия. Густо покраснев и тяжело дыша, он взял Бьянку за руку и сказал:— Идем.Бьянка пошатнулась, но удержалась на ногах. Ее сердце гулко стучало.Они обулись, влезли в машину и направились в Ромни-Марш. Оба молчали и даже не глядели друг на друга. Эти несколько мгновений на пляже много значили для Бьянки. Может, и для Мэтта тоже?В деревне Бьянка хриплым голосом объяснила Мэтту, как лучше проехать. Он остановил машину напротив старинной церкви. Овцы паслись среди могил, окружающих каменное здание с колокольней и витражными стеклами в окнах.— Красивое место, — заметил Мэтт. Теперь его голос звучал как обычно.— Да, — прошептала Бьянка и поняла, что не может скрыть волнение. — Надеюсь, тетя дома.Маленький одноэтажный дом был сложен наполовину из кирпича, наполовину из бревен; остроконечная крыша увенчана красной кирпичной трубой. Нижнюю часть трубы оплетала глициния, а палисадник был наполнен розами всех возможных цветов, белыми и фиолетовыми люпинами и целыми зарослями маргариток. Крохотную лужайку скрывал от солнца куст белой сирени; из ветвей доносилось пение дрозда. У Бьянки защемило сердце. Она завидовала царящему вокруг миру и спокойствию, жалея, что не может испытывать подобных чувств после случившегося на пляже.Они обошли вокруг дома и заглянули в кухонное окно. Тетя Сюзанна пекла пирожки. Первая партия уже остывала на старом дощатом столе в центре побеленной комнаты, совершенно не изменившейся за долгие годы.Бьянка постучала в окно, и старушка оглянулась, радостно вскрикнула и поспешила к двери.Маленькая, совершенно седая, она заключила Бьянку в объятия.— Какая радость! Но почему ты не предупредила, что приедешь? Я не видела тебя целую вечность!Бьянка, смутившись, начала извиняться.— Я давно уже собиралась приехать. Простите, что так долго не появлялась. Время так быстро бежит!Тетя Сюзанна поморщилась.— Мне это можешь не говорить. Я до сих пор поверить не могу, что мне уже скоро восемьдесят. — Ее взгляд скользнул за спину Бьянки и остановился на Мэтте.Бьянка робко его представила, и он с теплой улыбкой пожал тете Сюзанне руку.— Бьянка рассказывала мне о вас; я рад наконец-то познакомиться с вами.Бьянка густо покраснела, почувствовав на себе тетушкин любопытный взгляд.— Мне тоже очень приятно, Мэтт, — ответила тетя Сюзанна. — Но жаль, что я не знала заранее о вашем приезде. Я бы что-нибудь вкусненькое приготовила к обеду, а то сейчас у меня есть только салат и холодное мясо. Я мало ем; аппетит уже не тот.— Поэтому я и не стала звонить, — сказала Бьянка. — Я не хочу, чтобы вы ради меня возились с готовкой. Я хотела сделать вам сюрприз и сводить куда-нибудь пообедать.Маленькое морщинистое личико, похожее, по мнению Бьянки, на цветок анютиных глазок, осветилось улыбкой.— Как хорошо! Я не появлялась на людях с тех пор, как ты была здесь в последний раз.— Так может, съездим в тот же кабачок у дороги?— Это было бы чудесно, но сначала надо позвонить и убедиться, что у них есть свободные столики. По воскресеньям там яблоку негде упасть. — Вымыв руки, тетя Сюзанна вышла звонить в коридор.— Она замечательная, — сказал Мэтт.— Да, правда? — Бьянка прошлась по комнате, стараясь держаться от него на расстоянии, как будто он был динамитом, способным взорваться в любой момент.Он принялся рассматривать фотографии в рамочках, расставленные на маленьком столике.— Это ты? — Мэтт взял сделанный на пляже снимок тощей девчонки в купальнике, глазастой и длинноногой.Бьянка в ужасе попыталась выхватить у него фотографию.— Не смотри! Я тут совсем плоская!— Ты очень хорошенькая, — возразил он.Тетя Сюзанна вернулась с довольным видом. Им повезло: в ресторанчике при старинной гостинице восемнадцатого века нашелся свободный столик. Мэтт их отвез. И он, и Бьянка почти всю дорогу молчали, но тетя Сюзанна трещала, не умолкая, о приходском священнике, о сельском клубе садоводов, о своих старческих болячках и о шумном скандале, разразившемся в этом году в местной женской ассоциации.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42