Харлоу повалился вместес ним. Оказавшись сверху, он успел схватить его за горло, а другой попытался достать пистолет, но опять не успел.Происходящее с ним было похоже на какой-то кошмарный сон: повернув немного голову, он увидел в тот же миг еще одну фигуру в маске и с поднятой дубинкой и тут же получил полновесный удар справа по голове. Харлоу потерял сознание. Тогда первый из нападавших поднялся на неустойчивые ноги и яростно дважды ударил ногой лежащего Харлоу в застывшее лицо. Харлоу спасло только то, что нападавший был еще слаб, иначе мог бы прикончить его. Компаньон оттащил нападавшего в сторону. Согнувшись, тот доплелся до скамьи и сел, а его напарник обыскал недвижно лежащего Харлоу, делая это тщательно и последовательно.В амбаре было по-прежнему темно, когда Харлоу начал приходить в себя. Он шевельнулся, застонал, постепенно, опираясь на руку, постарался приподнять плечи и тело. Некоторое время он находился в таком положении, отдыхая и приходя в себя, затем неимоверным усилием заставил себя подняться на ноги, которые не слушались его и подкашивались, как у пьяного. Он провел по лицу рукой, и ему показалось, что оно напоминает сбитый войлок, по которому проехал «коронадо». Через минуту или две совершенно машинально, стараясь думать только о том, чтобы не упасть, он выбрался наружу из гаража, пересек двор и, спотыкаясь, двинулся неверной походкой к аэродромному полю.Дождь прекратился, и небо прояснилось. Даннет только что вышел из закусочной, направляясь к шале, когда увидел шатающуюся фигуру ярдах в пятнадцати впереди себя. Он решил, что это какой-нибудь алкоголик болтается возле взлетного поля. Но, присмотревшись, замер на мгновение и вдруг бросился вперед. Он нагнал Харлоу через минуту, обхватил руками за плечи, глянул ему в лицо, которое невозможно было узнать, и ужаснулся — так оно было разбито и рассечено шрамами, а запекшаяся кровь, проступавшая из ран, превратила всю его правую сторону в неподвижную маску. Правый глаз был сплошным кровоподтеком; левую сторону лица обезобразило в неменьшей степени. Щеку пересекал шрам. Нос кровоточил, как и рот, губы были разбиты, и два зуба выбиты.— Господь всемогущий! — пробормотал Даннет. — Боже дорогой!Даннет полувел, полутащил бесчувственного Харлоу по дороге, затем по ступенькам и через вестибюль шале. Он уже поднимался с ним по лестнице, когда совсем не вовремя появилась Мэри. Она остановилась как вкопанная, на мгновение широко раскрыла глаза, лицо ее побледнело, и она только смогла произнести тихим неузнаваемым голосом, почти шепотом:— Джонни! — Она всхлипнула. — Ох, Джонни, Джонни, Джонни... Что они сделали с тобой?Подавшись вперед, она осторожно провела пальцами по кровавой маске его лица, содрогнулась, и крупные слезы брызнули из ее глаз.— Нет времени для рыданий, Мэри. — Голос Даннета прозвучал нарочито бодро. — Теплая вода, губка и полотенце! После этого несите аптечку первой помощи! Но ни слова вашему отцу. Мы будем в комнате отдыха.Пять минут спустя в комнате отдыха у ног Харлоу уже стоял таз с красной от крови водой, рядом валялось окровавленное полотенце. Лицо Джонни, отмытое от крови, выглядело ненамного лучше: порезы и ссадины обозначились отчетливее. Даннет не жалел йода и антисептиков, и по судорогам, искажавшим то и дело физиономию Харлоу, можно было догадаться, что боль он испытывает ужасную. В довершение всего, он, сунув палец в рот и пошатав зуб, вытащил его, разглядел с явным неудовольствием и выбросил в таз. Но когда Харлоу заговорил, ясно стало, что дух его обрел прежнее равновесие.— Думаю, Алексис, нам нужно сфотографироваться вместе. Для моего семейного альбома. Кто из нас будет лучше выглядеть?— Оба стоим друг друга. — Даннет внимательно разглядывал его.— Так, так. Сдается мне, природа поработала надо мной получше, чем над вами.— Постойте, постойте, о чем вы? — Мэри опять заплакала. — Его искалечили, его ужасно искалечили. Я позову врача.— Не может быть и речи! — Ответ Харлоу был категоричен, в голосе его слышался металл. — Никаких врачей. Никаких швов. Позже. Но не сегодня вечером.Мэри глазами, полными слез, смотрела на стакан бренди в руке Харлоу. Рука была каменно тверда. Она сказала без всякого упрека, начиная только сейчас все понимать:— Вы всех нас дурачили. Расстроенные нервы у чемпиона мира, трясущиеся руки. Вы все это время всех нас дурачили!— Да. Но, пожалуйста, выйди из комнаты, Мэри.— Я обещаю никому ничего не говорить. Даже отцу.— Выйди из комнаты.— Пускай останется, — вмешался Даннет. — Я хочу сказать вам, Мэри, вы должны это знать: он ни на что не посмотрит, если вдруг вы проговоритесь. Мой Бог, если дождь, так уж ливень. Нападение на вас — это уже второе событие, — обратился он затем к Харлоу. — Пропали Твидлдам и Твидлди.Даннет понаблюдал за реакцией Харлоу на его слова, но тот никак не отреагировал.— Они работали на разгрузке транспортера, — просто сказал Харлоу.— Откуда вам это известно?— В южном ангаре. Вместе с Джекобсоном.Даннет медленно кивнул.— Они слишком много увидели, — уверенно продолжал Харлоу. — Слишком много. Наверное, это получилось случайно, почему — Бог его знает, они ведь не отличались наблюдательностью. Но они увидели слишком много. А как все это объясняет Джекобсон?— Близнецы пошли завтракать, на утренний чай. Когда они не вернулись через сорок минут, он пошел их искать. С тех пор они исчезли.— А были ли они в закусочной на самом деле? -Даннет отрицательно помотал головой. — Тогда они отыщутся где-нибудь на дне оврага или канала. Помните Джека и Гарри из гаража «Коронадо»? — Даннет согласно кивнул.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55