На шоссе пусто и темно, белая машина с красными задними фарами заметна издалека.
Наклонившись вперед, молодой карабинер, из национальной службы, совсем еще мальчик, спросил:
— Что происходит? Куда они едут?
Лоренцини не ответил ему.
— Ну давай же, давай, один-один-семь! Он уходит от меня.
Инспектор молчал. Он знал, что это значило. Он также знал, что, если бы они были в патрульной машине, они могли бы это остановить. Теперь же все, что они могли сделать, это постараться не упустить «мерседес» из виду, но вряд ли им удастся удержаться у него на хвосте. Единственной надеждой была патрульная машина.
— Инспектор? Куда они...
— Включи передние фары и направь на «мерседес» луч света.
— Что?.. Вы уверены? А что, если он просто даст газу? Мы никогда...
— Включить передние фары! Прибавить скорость! Один-один-семь! Один-один-семь! Где вы?
— Выезжаем на шоссе. Будем у вас...
— Догоняйте нас. Они в белом «мерседесе». Включите сирены. — Он вгляделся в темноту.
— Я думал, мы должны действовать осмотрительно... Ну, и во что ввязалась эта девчонка? — недоумевал Лоренцини.
— Лек занимается девушками Илира, пока тот в тюрьме. Если я правильно понимаю, девчонка в машине — это только что приехавшая подружка Дори. Он не стал бы есть из одного котла с ушлыми ребятами Коби... Ты что, не можешь подойти к «мерседесу» ближе? Господи, ты упустил его!
— Нет, не упустил. Просто здесь поворот. Он недалеко от нас, и он нас не видит...
— Я хочу, чтобы он тебя видел. Нам надо было брать патрульную машину. Где один-один-семь? Они, по-видимому, не успеют.
— Вы думаете, я врублю огни, надавлю на сигнал: а, вот он попался! Он впереди в нескольких милях. Он набирает скорость. Думаете, он нас видел?
Красные задние огни уплывали вдаль. Затем, когда белая машина рванула вперед, они заметили, как распахнулась левая задняя дверца. Инспектор предполагал такое развитие событий, но было уже слишком поздно. Из «мерседеса», который тут же скрылся из виду, на шоссе вывалился черный мешок. Лоренцини нажал на тормоза. Какое-то мгновение они ничего не могли понять, кроме того, что им удалось остановить машину, ничего не зацепив на дороге.
— Они выкинули что-то похожее на большой черный мешок для мусора... — Голос молодого карабинера дрожал. Слышно было, как он пытается проглотить подступивший к горлу комок. Он знал, что это не мешок для мусора, но он очень хотел, чтобы это был именно мешок.
— Выходите из машины и расставьте вокруг предупредительные знаки. Затем оставайтесь на обочине. — Включив сигнализацию, Лоренцини свернул вправо, съехал как можно дальше на обочину и остановился.
Обернувшись, они заметили, как черный мешок, повернувшись, замер и, покачиваясь, медленно встал посередине трассы на четвереньки.
— Смотрите! Там, слева!
— Давай треугольник! Сейчас нам только аварии не хватало! — Молодой карабинер побежал через дорогу с красным предупредительным треугольником. Выскочив из машины, инспектор и Лоренцини махали девушке руками.
— Оставайся на месте! — закричал Лоренцини. — Невероятно, кажется, она совсем не пострадала. Она встает на ноги... — Он шагнул на дорогу и крикнул: — Не двигайся!
Должно быть, ее одежда была черной или очень темной. Они видели только ее лицо, маленькое и бледное. Девушка покачнулась и шагнула к ним навстречу.
— Нет! Лоренцини, беги туда! Останови ее! О нет, нет...
Лоренцини кинулся через дорогу и тут же остановился. Справа его осветили фары стремительно приближавшейся машины, слева, пронзительно завывая, подъезжала другая машина с вращающимся синим прожектором.
Силуэт Лоренцини с поднятыми вверх руками вырисовывался в ярком свете фар приближавшейся на огромной скорости машины справа. Инспектор не сводил глаз с лица девушки. Он молил Бога, чтобы она оглянулась и посмотрела на приближавшуюся машину, но он знал, что она этого не сделает, она контужена. Инспектор понял, что сейчас случится. Девушка пошатнулась в его сторону, инспектор смог разглядеть ее лицо, она совсем еще девочка. Она что-то говорила, но приближающаяся слева сирена заглушила ее голос. За секунду до того, как подлетевшая справа машина сбила ее, она встретилась с инспектором взглядом, протянула в его сторону руку и улыбнулась.
Девочка взлетела в воздух словно кукла в боевике, затем плюхнулась на дорогу. Пронзительно взвизгнули тормоза, с громким хрустом машина проехала по ее телу и остановилась.
После любой катастрофы наступает момент, который кажется бесконечным, момент, когда мир вокруг тебя замирает, затаив дыхание. От оглушительного удара мир разламывается на части, одни погибают в разверзшейся пучине, другие должны смириться с этим. Но сначала наступает жуткая пауза. Затем, если это автомобильная авария, невыносимая тишина наполняется криками, призывами к действию, стонами боли, паническими воплями. Распахиваются настежь окна, собирается толпа зевак, приезжают по вызову врачи, полицейские, пожарные. Раздается шум, который и должен раздаваться в подобных ситуациях, вой сирен, визг тормозов, громыхание носилок, спускаемых из задних дверей автомобилей «скорой помощи»... Потом снова наступает тишина, теперь уже наполненная праздным интересом, когда грузят в машины погибших или раненых. Затем все начинает происходить еще медленнее, и зрелище становится более скучным: начинают записывать цифры, снимать мерки. Все очевидцы, кроме совсем уж неутомимых, отправляются обратно, кто домой, кто на работу, продолжать прерванные разговоры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75