И.Певзнер на основе бесспорно аргументированных выводов раскрывала тайну портрета не­известной красавицы, полностью называя ее имя - Екатери­на Александровна Стройновская, женщина, пережившая глубокую трагедию в личной жизни и вдохновившая Пуш­кина на элегически прекрасные строфы в одной из его по­эм...

«НА УГЛУ МАЛЕНЬКОЙ ПЛОЩАДИ...»
«Супруг - он звался Дмитрий Ларин -
И винокур и хлебосол,
Ну словом, прямо русский барин...
Под вечер у него сходилась
Соседей милая семья -
Исправник, поп и попадья...»6
Дальше нить рассказа уводит нас из современности в на­чало давно ушедшего девятнадцатого века, на окраину ста­рого Петербурга, называвшуюся Коломной, где у Калинкина моста, на углу маленькой площади с храмом Покрова, а точнее, на углу набережной Фонтанки и Садовой улицы стоял окруженный большим садом трехэтажный ка­менный дом генерала Александра Дмитриевича Буткевича, жившего тут со своей многочисленной семьей.7 Такие дома были редки в тогдашней Коломне. Вокруг них, вдоль плохо мощеных улиц, теснились домишки служилого люда, ремес­ленников, мелких торговцев; это был как бы уголок глухой провинции, где, по словам современника, всякий знал вся­кого и каждый все о каждом. Где стоявшая перед домом карета уже была явлением редким и необычным, где встава­ли чуть свет, ложились, когда на Невском лишь собирались ехать с визитами. Жизнь заявляла себя бедностью, сплет­нями обывателей, пьянством забитой господской дворни. Другой она была за стенами дома генерала Буткевича.
Унаследовав весьма значительное состояние, он не сумел до конца промотать его и к описываемому нами времени, а точнее в 1817 году, продолжал жить широкой барской жиз­нью, соблюдая при том весь этикет тогдашнего высшего света. Прапрадед его, родом из польского шляхетства, еще в XVII веке вместе с братьями перешел на русскую службу. Все они были определены на жительство в Казанской губер­нии.8 У деда Александра Дмитриевича было пятеро сы­новей, из которых только Дмитрий, благодаря фортуне, а скорее выгодной женитьбе на некоей Татьяне Балк, дослу­жился до генеральского чина и осел в Петербурге. Осталь­ные же его братья после службы отправились вместе с семь­ями восвояси в свою казанскую глухомань.9 Запомнив все это, вернемся снова к Александру Дмитриевичу. Будучи единственным сыном, он, с детства избалованный, имел нрав крутой и необузданный. Был трижды женат. Похоронив первую жену, он прогнал вторую, обвинив ее в неверности, и, не получив развода, в 1796 году женился на пятнадцати­летней девушке, проигнорировав при этом все моральные устои своего времени. Однако этот поступок поколебал его общественное положение и связи. Знаменитый екатеринин­ский вельможа граф Николай Алексеевич Татищев и вовсе прекратил свои посещения, хотя Александр Дмитриевич приходился ему родственником и, по тогдашним правилам, не смел не являться к нему в торжественные дни. От третьего брака Александр Дмитриевич имел трех дочерей и сына. Внук же его от средней дочери, Любови Александровны, Николай Сергеевич Маевский написал любопытную семей­ную хронику, опубликовав ее в 1881 году.10 Ниже мы перескажем вкратце его рассказ о судьбе старшей дочери Александра Дмитриевича - Екатерине.

НЕРАВНЫЙ БРАК
«Меня с слезами заклинаний
Молила мать; для бедной Тани
Все были жребии равны...
Я вышла замуж...»11
Итак, Маевский рассказывает, что Катенька Буткевич ро­дилась в 1799 году. Будущая красавица, она уже с самого раннего возраста выказывала и свой будущий характер; с детства величавая и бесстрастная, не принимала участия в играх двух младших сестер и брата и только изредка, в минуту особого к ним благоволения, дозволяла им запрячь­ся в ее маленькие саночки и катать ее. Прошли годы. Около расцветших барышень стала увиваться молодежь. Чаще и усерднее других посещали их дом сыновья Николая Алексе­евича Татищева, старший из которых, Алексей12, был страстно влюблен в Екатерину Александровну и уже считал­ся ее женихом. О предстоящей свадьбе говорил весь город, все считали ее несомненною. Но когда дело подошло к помолвке, старый граф запретил сыну и думать об этой невесте. Ответом ее вспыльчивого отца был полный разрыв с семьей Татищевых. Алексею с братьями было запрещено являться в дом. Разразившийся скандал быстро оброс кри­вотолками в гостиных столичного света. По тогдашним по­нятиям, девушка, хотя и ни в чем не повинная, считалась опозоренной, а необыкновенная красота невесты лишь уве­личивала злословие и злорадство. Сестер перестали выво­зить в свет, к тому же, добавляет Маевский, положение семьи было затруднительным, дохода с оставшегося имения в 600 душ с трудом хватало на жизнь. Можно представить, какая трагедия бушевала в юном сердце Екатерины Александровны! Родным же и близким ее скорейшее замужество представлялось теперь единственным выходом из создавше­гося невыносимого положения. И тут на помощь пришел случаи. Благодаря знакомым подвернулся неожиданный же­них. Поляк, обладатель миллионного состояния, сенатор, вдовец, граф Валериан Венедиктович Стройновский. Каза­лось бы, все прекрасно, если бы... если бы он не был на пятьдесят лет старше своей невесты! Но это не смутило его. Смолоду красавец, он имел громадный успех у женщин и всю жизнь оставался поклонником и ценителем женской красоты. И в этот раз на специально подстроенных смотри­нах красота Екатерины Александровны, правильная и хо­лодная, как красота греческой богини, поразила его. Он сделал предложение. Несчастная мать, упав на колени и горько рыдая, умоляла дочь пожертвовать собой ради бла­госостояния и чести семьи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51