– Мы не сочли это важным, – ответила она. – И я по-прежнему так считаю. Раз в неделю я хожу туда, чтобы заменить цветы, но, боюсь, мавзолей приходит в упадок, как, впрочем, и многое в Эдбруке.
В какой-то момент Дэвиду показалось, что мысли ее витают где-то далеко, совсем в другом времени и месте.
Эш глотнул еще бренди и откашлялся.
– Родители Кристины... они тоже покоятся в мавзолее?
– Их останки были привезены из Франции и погребены в Эдбруке. Вы сказали, что обнаружили Охотника в склепе?
– Да, он прятался где-то в глубине. Я думал... – он покачал в нерешительности головой, – ...я думал, что Кристина прячется там от меня. Она бросила меня в лесу, какая-то поистине детская выходка...
– Вы должны извинить ее, мистер Эш, ее и ее братьев за их... инфантильность. Я думала, с годами, после всего, что произошло, они повзрослеют. Мне казалось, что горе, потеря родителей, поможет им измениться. – Плечи ее поникли, и вся она как будто вдруг сжалась. – Но трагедия оказала на них совершенно противоположное влияние. Она словно заставила их с головой уйти в детские игры и шалости...
– Послушайте, – нетерпеливо перебил ее Эш, – эта собака слишком опасна, чтобы бегать на свободе.
Она вдруг выпрямилась, и тон ее стал довольно резким.
– О нет, Охотник абсолютно безобиден, мистер Эш. Уверяю вас, он не причинил бы вам никакого вреда. Он вообразил, что защищает свою хозяйку, и хотел только испугать вас и заставить уйти.
– О чем, черт возьми, вы говорите? Кристины поблизости не было.
Няню Тесс совсем не обескуражил его гнев, она, наоборот, стала вдруг очень печальной.
– Я и понятия не имела, что Охотник по-прежнему охраняет ее последнее пристанище.
– Я пытаюсь выяснить хоть что-то, мисс Вебб, а вы мне совсем не помогаете, – медленно выговаривая каждое слово, отчеканил Эш. – Чье последнее пристанище?
Она сидела, обхватив себя руками и не глядя ему в глаза. Седые пряди упали на лоб.
– Кристина... – начала она и запнулась, откидывая назад волосы. – У Кристины была сестра-близнец.
Дэвид замер, не донеся до рта сигарету.
– Они были так похожи, – продолжала няня Тесс, – совсем одинаковые... и все же... между ними было одно ужасное различие...
Он ждал, по-прежнему забыв о сигарете.
– Та, вторая, страдала шизофренией. Она могла быть вполне нормальным ребенком какое-то время, но иногда вдруг превращалась в совершенно безумное существо.
– Она умерла? – тихо спросил Дэвид.
– Вы видели то место, где она покоится рядом со своими родителями.
– И никто не счел должным рассказать мне об этом! – Он яростно затянулся и выпустил облако дыма.
– А почему это имеет для вас значение?
– Вы действительно не понимаете? Господи! По вашему дому бродит призрак молодой девушки, и никто из вас не считает достойным упоминания тот факт, что у Роберта, Саймона и Кристины была сестра? Даже когда сегодня утром я спрашивал вас!
– Мы не любим говорить об этом.
– Следуя семейной традиции, не так ли? – язвительно спросил он. – Что ж, если вы хотите помочь мне в моем исследовании, помочь самим себе, вам придется сейчас же рассказать мне обо всем.
С шумом отодвинув стул, няня Тесс встала, направилась к буфету и взяла с полки второй стакан. Она плеснула в него изрядную порцию бренди – на этот раз для себя.
Эш поднял и показал ей свой уже почти пустой стакан. Она вернулась к столу и поставила перед ним бутылку. Эш налил себе сам, а она вновь заняла свое место.
Прежде чем заговорить снова, няня Тесс сделала глоток бренди, поморщилась.
– Я не уверена...
– Вам придется рассказать, – настаивал Эш.
– Это случилось так давно. Все это время я старалась изгнать воспоминания из своей памяти...
– Я хочу, чтобы вы кое-что поняли, – уже мягче заговорил Эш. – Если вы, если все вы постоянно пытаетесь подавить в себе какие-то мрачные воспоминания, связанные с ужасным происшествием в прошлом, вполне возможно, что ваше коллективное подсознание – поверьте, это случается достаточно часто – вытягивает это воспоминание на поверхность, не позволяя вам забыть эту девушку. Ваш разум, ваши эмоции объединяются и создают образ – дух, если хотите, – сестры Кристины. Вы понимаете, о чем я говорю?
– Думаю, что понимаю. Но вы же не верите в сверхъестественное.
– Нет, но я верю в паранормальные явления. Но это нечто другое. Пожалуйста, объясните мне, расскажите мне все.
Она взяла со стола стакан, сделала маленький глоток, потом еще один – побольше. При этом она не спускала глаз с Дэвида, словно решая, как ей поступить. Наконец она заговорила.
– Моя сестра и ее муж никогда и ни за что не признались бы окружающим их людям, что их ребенок может быть... что с их ребенком не все в порядке. Если бы вы только знали их, мистер Эш, и то время, в которое они жили, взаимоотношения в обществе...
– И отношение самих Мариэллов, – перебил он ее.
– Они не допускали даже мысли о том, чтобы отправить куда-то свою дочь, например, в лечебницу. И дело было не в боязни позора, а в той любви, которую они, несмотря ни на что, испытывали к своему ребенку. Сейчас мне даже кажется странным, что моя сестра Изабель столько раз умоляла меня позаботиться обо всех ее детях без исключения, если с ней и с ее мужем вдруг что-нибудь случится. Такое впечатление, что она предчувствовала что-то. Это возможно, мистер Эш? Допускаете ли вы, что она каким-то непостижимым образом знала, что им суждено умереть такими молодыми?
– Некоторые из моих коллег считают, что такого рода предчувствия – явление весьма обычное, – ответил он.
Она опустила голову, обдумывая его ответ.
– Эти две ужасные смерти потрясли всех нас, но для нее, для сестры Кристины, они стали невыносимым испытанием.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68