– И никто не поинтересовался, зачем она это делает?
– Мастер, это новая планета. Даже на старушке Земле если дракон что-то делает, значит так надо. Кто будет просто так делать что-то, никому не нужное? У нее своей работы выше головы было. И она ее делала. За двоих, за троих работала. Еще интересная деталь к портрету – настоящих друзей у Лобасти нет. Отвадила. Не допускает она никого в свою душу, да и крутовата бывает временами. Так, приятели по работе. Но авторитет огромный. Вот то, что мы имеем сейчас – изуродованное детство, железный характер и весьма специфичное образование. Помнишь, вы с мамой ребят на командос готовили? Так вот она – законченная командос, до последней чешуйке на хвосте. Смейся, не смейся, но я думаю, не поломай мы ей детство, она не допустила бы катастрофы на Кванторе.
Смеяться мне совсем не хочется. Вот так можно изуродовать жизнь ближнему своему из самых лучших побуждений. Триста лет считал, что такое может случиться только у людей – и пожалуйста! Может, мы деградируем? Надо будет заняться этим вопросом. Когда время появится.
– Коша, если ты не возьмешь себя в лапы, мы дружно завоем на луну.
Оглядываю своих женщин и беру себя в лапы. Приподнимаю метра на два над полом (на биогравах) и рапортую:
– Взял. Куды ложить?
– Мастер, мы о деле, или цирк показываем?
На женщин угодить невозможно. Так им и говорю. Добавляю, что уйду в монастырь.
– В какой монастырь? – удивленно спрашивает Анна.
– В женский!
– Итак, кого мы должны спасти? Матерого убийцу, фанатичку, готовую на все и раскаявшуюся отравительницу. А стоит их спасать?
– Они драконы, мастер. Зачем видеть в них одно плохое?
– Ну, Лобасти не виновата. Но остальные двое – убийцы.
– Мастер, Катрин давно отсидела свое! Сколько можно мучить человека! Она была молодая, красивая, муж – старый, вредный, ревнивый. Хотела отравить только его, но тут коллеги по работе нагрянули. Какое-то радостное событие у них было. Сам подумай, поллитровку коньяка разделить на двадцать человек! Смешно! Кто мог такое предвидеть? Катрин, когда увидела, сама пыталась отравиться. Только мало ей оставили. Ее сумели откачать, остальных нет.
– Но…
– Сколько человек ты убил, Афа? – спрашивает Кора.
Жаркая волна бьет мне в голову. Так нельзя, это удар ниже пояса! Или именно так и нужно? Но это было давно! Они умерли бы от старости несколько веков назад. А это важно? Важно то, что на мне кровь. Нет, за магистра меня совесть не мучает. Его я сжег за дело. И оруженосца утопил в болоте за дело. Тот рыцарь, Бродяга Кид сам напросился. Но была еще семья крестьян… Массаракш! Тридцать три раза массаракш!
– Все, хватит. Я не имею права голоса в этом вопросе, а вы считаете, что спасать надо. Будем спасать. Полезно иногда узнать, как выглядишь со стороны.
– Я совсем не это хотела сказать. Бывают обстоятельства… Мрак же на Зону невиновным попал. Его подставили… Афа, если ты меня не простишь, я себе язык отрежу.
Все женщины – шантажистки. Только одни это знают, а другие – нет.
Быстрым, решительным шагом идем по коридору. Незаметно пробую биогравы. Никакого эффекта. Следовательно, мы в космосе. К полу нас прижимает не гравитация, а центробежная сила. Уголек решительно распахивает дверь, мы входим. Огромный конференц-зал. Докладчик у доски-экрана, Ряды амфитеатром.
– … нет, нет, весовые коэффициенты штрафной функции уравнения плотной плазмы… – убеждает докладчик кого-то из зала. Мама родная, тут ученые думу думают, а мы с чемоданами…
– Продолжайте, не отвлекайтесь на нас, – говорю я им, высматриваю четыре свободных места, направляюсь туда. Включаю дисплей в крышке стола. Кора садится слева от меня, Уголек – справа, Анна – рядом с Угольком. Щелкают тумблерами, снимают со спины багаж. С интересом оглядываю зал. Редко я видел столько драконов сразу. Восьмерых знаю по именам, еще десяток видел когда-то. Остальных не знаю. А ведь все это мои прямые потомки. Никто из первородных драконов больше не может этим похвастаться. Я могу. Есть линия Коры, линия Уголька, линия Анны. Я во всех.
Людей совсем не знаю. Но их тут всего человек десять.
– В непрерывном пределе задача имеет негладкое решение, – настаивает докладчик.
– Тогда по какой сетке считать?
– По Кивману. По той, при которой энтропия максимальна, – подсказывает кто-то из зала. – Станций должно быть больше, чем узлов на открытой границе. Не зная дисперсии, нужно максимизировать энтропию. Тогда мы получим веса!
– Где вы нашли открытую границу?!
Докладчику не повезло. Все оглядываются на нас. Вслушиваюсь и пытаюсь понять, в чем дело. У ребят проблема. Надо отремонтировать миллион двести тысяч энергостанций. По сколько же это в день получается? Обалдеть! И все на разных орбитах. Нет, это работа не для драконов. Пусть этим киберы занимаются. Вторая проблема – откуда тащить энергию? Из центра звезды, или из периферии. Если тащить из периферии, бахнет не так сильно, а если из центра, не так скоро. Конечно, из центра. Ага, не один я такой умный. Теперь выступает специалист по утечке. Они установили вектор утечки с точностью до 0.0005 угловой секунды. Чего все так радуются? Ах, да, раньше у них было с точностью до полусферы. Проекция вектора на наше трехмерное пространство совпадает с направлением на Солнце. Ох, не нравится мне это… Сердцем чувствую, это не братья по разуму, люди это. Коллеги из соседнего континуума. Кто же, кроме людей, догадается на халяву столько энергии хапнуть?
Уголек толкает меня локтем в бок.
– Слушай, сейчас будут докладывать поисковики.
У поисковиков дело не так хорошо. Если рассмотреть идеальный случай, когда нуль-т Квантора вообще не работала, поисковики дали бы координаты с точностью до метра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59