Жесткий следил, как заяц, прильнув к веревке, быстро спускался. Прикинув, что заяц уже достаточно далеко, Жесткий кивнул следующему. Снаружи раздался треск и возмущенные возгласы:
— Что сделал, дубина! Сила есть — ума не надо, да?
Сломал ключ… Как мы его достанем?
— Откуда ж я знал, что эта ржавая закорючина сломается! Ладно, выломаем дверь, а?
В камере осталось только три зайца. Жесткий подтолкнул следующего к веревке. Спор между крысами разгорался.
— Выломаем дверь? И что получится, дурья твоя башка? Я тебе скажу. Как мы раньше-то не подумали! Нас двое с двумя копьями, а там шесть десятков зайцев, дурень!
После этого послышались лязг железа и удары копий древко о древко.
Жесткий кивнул Торлипу:
— Ну, завершаем. Давай, приятель!
— Нет, я после тебя.
— Хватайся за веревку, Торлип! Не время раскланиваться и расшаркиваться. Пошел!
Боксер внимательно следил за натянутой веревкой, потом решил, что Торлип уже достаточно далеко спустился, и решился оставить ненавистную тюремную камеру. Снаружи продолжалась возня морских крыс.
Под шум боя под дверью Жесткий вскочил на подоконник, крепко схватился за веревку и полез вниз.
— Раскроил череп? Да это просто царапина! Шишка какая-то, и крови нету никакой. Ты куда, Глаз? Вернись!
Свирепый Глаз понесся прочь, но у лестницы обернулся, высунул язык и крикнул:
— Кривоклык!
Этого Рвущий Клык стерпеть не мог. Сжав копье, он рванулся в сторону брата.
— Ну, вот теперь твой череп точно пропал!
Жесткий последним добрался до земли, прямо в объятия Брогало.
— Рад тебя снова видеть, друг!
— Спасибо тебе за помощь, Брог. Теперь я могу сказать, что сдержал свое обещание. Лорд Каменная Лапа был бы доволен. В Саламандастроне больше нет зайцев.
— Ох, что ж хорошего! В нашем доме хозяйничает нечисть, — плакала, утираясь передником, Унылла.
Жесткий ободряюще похлопал ее по плечу:
— Успокойся, мы еще вернемся в Саламандастрон. Это я тебе обещаю.
26
Наступило прекрасное летнее утро. Легкий кий ветерок овевал побережье. После утомительного спуска с горы и длительного марша в пещеру выдр старики совершенно выдохлись, Дерви пришлось устроить несколько непродолжительных привалов. Еще не отзвучали приветствия и представления, когда вернулся Брог. Он подошел к Жесткому и поднял лапы, словно в отчаянии:
— Сезоны Соленого Моря! Жесткий, приятель, ты бы лучше потерял старуху Уныллу по дороге. Теперь у нас будет уже три плаксы у костра.
Жесткий похлопал шкипера по мускулистой спине:
— Надеюсь, они не затопят пещеру своими слезами. А сейчас, я думаю, надо расспросить Торлипа и Ухопарус, что они смогли узнать во время своего плена в горе. Может быть, и узнаем что-нибудь полезное, а, командор?
Брог угрожающе взмахнул хвостом, но Жесткий увернулся, и они направились к двоим только что упомянутым зайцам.
Костры вечером едва горели, Блинч, Фрукч и Унылла, все еще растроганно всхлипывая, затеяли выпечку хлеба для завтрака. Жесткий и Брог долго и внимательно слушали зайцев. Потом Ухопарус и Торлип отправились спать, а Жесткий и Брог все сидели и строили военные планы.
— Вот такое положеньице, командор. Что будем делать?
Брог подбросил в огонь несколько сухих сосновых шишек.
— Нам ясно, что у синих нет еды. Такую уйму войска прокормить не шутка! Транн вышлет отряд собирать съестное, никуда не денется. Понимаешь, о чем я думаю?
Жесткий мрачно улыбнулся:
— Да, Брог, я понял. Мы не можем напасть на гору, но можем заморить их голодом.
— Точно так, приятель. И вот как мы это сделаем. Руланго будет следить за ними с воздуха. А летать он может о-очень далеко. Как только он увидит отряд, сразу сообщает нам, куда он двигается.
Жесткий с жаром продолжил:
— Мы на них нападаем, отбираем провизию, отходим…
Нападаем там, где нас меньше всего ожидают… Выбираем самый выгодный момент…
Брог подпихнул выпрыгнувшую из костра шишку обратно в огонь.
— Армия воюет желудком. Посмотрим, как они повоюют пустым желудком. Мы можем им помешать и на море. Мы в море у себя дома, знаем о нем больше, чем эти синие о земле.
Жесткий и Брог ударили по рукам:
— Поучим их воевать, друг.
— И уроки наши будут для них не из легких.
Солнце катилось к полудню, когда дверь в заячью камеру взломали. Унгатт-Транн с безразличным видом уставился в пустоту. Он вошел в камеру, не спеша приблизился к окну и перегнулся через подоконник. Фрагорль, капитан охраны и караульные крысы стояли в проходе, понимая, что гнева властителя не избежать. Они надеялись только на то, что наказание будет не очень ужасным.
Транн снял шлем, закрыл глаза и медленными движениями лап помассировал виски. Наконец заговорил, сдавленно, с присвистом:
— Мне неинтересно, кто украл ключ. Мне плевать, кто сломал его в замке. Мне не нужны ваши объяснения и оправдания. Я не хочу знать, как удрали зайцы и куда они делись. Я хочу, чтобы шесть десятков зайцев были снова здесь.
Берите войска, прочесывайте побережье, ищите в глубине морской. Но сначала сходите вниз на берег и посмотрите, что произойдет с теми четырьмя, которые без спросу съели пару-другую рыбешек. И задайте себе вопрос, что ожидает тех, кто прохлопал шестьдесят ценных пленников. Все поняли?
Когда дикий кот вышел из горы, к нему подскочил капитан Карангул:
— Ваше могущество!
— Ну, что еще случилось? — недовольно повернулся к нему Транн.
— Обнаружены патрульные-дезертиры. Дикий кот чуть было не вздохнул облегченно.
— И где их обнаружили? Кто их нашел?
— Они подошли к главным воротам. Двое патрульных солдат задержали их.
Дикий кот раздраженно перебил его:
— Значит, двое патрульных, вместо того чтобы обходить гору, грелись у костра возле главных ворот.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80